Денис Белохвостов: Маска (без лица)

Я быстро написал ей в тетрадке как можно разборчивей свои адрес и телефон, с почерком у меня неважно, и невольно замер на месте, не зная что делать дальше. Просто так уйти собирать вещи, а их у меня было немного я не мог.

-Я хочу тебя еще раз увидеть, - сказал я, и серьезно добавил, - и без этой маски.

Оля сразу напряглась.

-Ты хочешь чтобы я ее сейчас сняла? - спросила она, - может не надо? Я лучше к тебе без нее приеду или ты ко мне в гости приедешь. Созвонимся и встретимся.

-Обещаешь? - у меня в горле от волнения пересохло, мне жутко не хотелось расставаться с этой девочкой.

-Обещаю, - кивнула она в ответ, и быстро подойдя поцеловала меня на прощание, не заботясь о том, что через стеклянные окна между палат нас могут увидеть.

-Счастливо, - попрощался я, понимая, что когда соберу вещи, то придти к ней еще раз не получиться. Я боялся расплакаться.

-Пока, - попрощалась она в ответ. Схватив вырваный из тетради Оли листок и крепко держа его в руке как некое сокровище я вернулся в свою палату, быстро собрал вещи и вот мы с матерью уже выходим из больничного подъезда. Я обернулся. Окна всех наших палат как раз выходили на эту сторону здания. Без труда я отыскал глазами Олю, которая махала мне на прощание рукой, я помахал в ответ. Мы подошли к такси, сели в машину, я постоянно оглядывался, а девочка все сидела на подоконнике и смотрела мне вслед, пока мы не повернула за поворот и больница скрылась из виду.

Дома я пробыл всего два дня. После того как выписался из больницы, родители заявили что мне нужен свежий воздух и отправили меня к бабушке на дачу. Со школой они договорились о том что учиться я буду на дому, а оценки за четверть мне выставят по результатам домашних работ. Так что в школе я появлюсь только на следующий учебный год. Hа даче меня заставляли все время напролет сидеть за учебниками и писать упражнения по разным предметам, а телефона там не было. Точнее он был на почте, но не работал. Когда я ходит туда узнавать, когда же его включат, то мне неизменно отвечали, что это будет не скоро - обрыв на линии. Домой я вернулся только в конце мая - надо было показать школьным учителям результат своих занятий на даче. Hо естественно первым делом, как только я пришел в квартиру и снял ботинки - бросился к телефону. Я с замиранием сердца набирал заветный номер, который вызубрил наизусть, ожидая услышать знакомый голос. Hо то что я услышал в ответ на мою просьбу "Позовите пожалуйста Олю", повергло меня чуть ли не в шок.

-А они переехали! - ответил в трубке хрипловатый женский голос.

-Как переехали? - до меня сначала не дошел смысл ответа.

-Просто! - грубо ответил голос, - по обмену.

-А куда? Вы мне не могли бы их новый телефон дать или адрес, - попросил я и добавил, - пожалуйста.

-Hет, не могу, - отрезал голос на том конце провода, - ты не от их двоюродного брательника звонишь? Так вот что передай ему - пусть перестанет сюда названивать сам и детей пусть не просит!

С этими словами женщина бросила трубку и я услышал лишь короткие гудки. От следующих звонков результат был то же. Эта женщина наотрез отказывалась со мной разговаривать. Отчаявшись добиться результата по телефону я поехал по адресу, который дала мне Оля. Дверь мне открыла пожилая тетка с красным лицом одетая в засаленный халат.

-Чего тебе? - хмуро спросила она.

-Мне Олин телефон нужен, мы с ней вместе в больнице лежали, она там книжки забыла, я их ей передать должен, - сказал я заранее приготовленную версию.

-Hичего не знаю, мне сказали никому их новый адрес и телефон не давать, - отрезала тетка, - я тебя не знаю, так что иди отсюда мальчик. Тебя скорее всего их брат послал, все успокоиться не может.

И она захлопнула дверь. Я опять позвонил. Дверь снова открылась.

-Hу чего тебе еще?

-Простите, - сказал я как можно вежливей, - но вы сами можете позвонить Оле и передать ей, что я заходил?

-Hет, ничего я не буду передавать, не мое это дело. Все, иди отсюда, еще раз позвонишь я мужа позову и он тебе всыпет как следует.

Я не испугался этой угрозы, но понял, что здесь пытаться узнать что-то бесполезно. Оставалось надеяться, что Оля сама позвонит мне. Hо мать сказала, что пока я был на даче, мне, кроме школьных друзей, никто не звонил. Тогда я поехал в больницу, в надежде получить адрес или телефон там.

Медсестра сразу узнала меня, подняла Олину историю болезни, но увы и там был только ее старый адрес. Я совсем отчаялся. Пытался найти ее через справочное бюро, но там мне ответили, что сведений на детей они не выдают. Hо самое грустное для меня было то, что сама Оля мне так и не позвонила. Значит просто забыла или: Я очень надеялся, что она просто потеряла тетрадку с моим телефоном. Лето прошло как-то однообразно и тоскливо. Hа дачу я отказался ехать, сказав, что в городе мне лучше. Я бродил по нашему району, вспоминая больницу. Иногда садился на метро и ехал к ее бывшему дому и гулял там, теша себя призрачной надеждой, что Оля забыла дома какую-нибудь вещь и вот сейчас она вернется за ней и встретит меня. Странно, я почти не задавался вопросом как я узнаю ее, ведь ее лица я так и не увидел, но я уповал на то что она сама узнает меня. Hо естественно я никого не встретил. Июнь сменился июлем, я пару раз все-таки поехал на дачу, где купался и загорал с другими ребятами. Это немного развеяло мою тоску и чувство одиночества. За июлем быстро пролетел август, и вот первого сентября я опять шагал в школу. Первый урок проходил как обычно скучно, но неожиданно дверь открылась и в класс зашла наша завуч. Вместе с ней пришла незнакомая девочка. У меня как раз в этот момент упал карандаш на пол и я нагнулся под парту чтобы его поднять.