Крис Тейлор: Как «Звездные войны» покорили Вселенную. История создания легендарной киносаги

Я, должно быть, уже миллион раз видел этот постер, но на этом шоссе, оторванный от привычного мира и окруженный столовыми горами, покрытыми кустарником, я почти мог увидеть его свежим взором. Парень в белом держал в поднятой руке какой-то фонарик, рядом с ним стояла девушка со странной прической и с пистолетом в руках. За ними возвышался гигантский противогаз с мертвыми глазами в самурайском шлеме. Что за странный, должно быть, фильм.

Мануэлито Уилер, Директор Национального музея навахо, с моделью экрана, закрепленного на борту фуры, на котором он показал первый фильм на языке навахо: маленькая лента под названием «Звездные войны», храмом которой является его офис.

ФОТО: Крис Тейлор

Прямо у въезда в город расположился Национальный музей навахо, который последние три года пытался убедить Lucasfilm принять участие в переводе «Звездных войн». Я сперва не мог понять, почему они так упорствуют, а не выберут другой проект для перевода. Но потом я вошел в кабинет директора музея, Мануэлито Уилера, и увидел там целую полку фигурок Бобы Фетта. Мэнни, как все его называют, огромный мужчина со стоическим выражением лица и проседью в черных, собранных в хвост волосах. Более расслабленного и простого в общении директора музея вам вряд ли посчастливится встретить. Он обращался ко мне «мужик» с нашего первого телефонного разговора. Он сказал, что влюбился в оригинальную трилогию, посмотрев ее на видеокассетах, когда ему было под тридцать. Он не хуже заядлых гиков может цитировать «Звездные войны» (когда я опаздывал на одну из встреч, мы слали друг другу по СМС фразы из сцены атаки на Звезду Смерти: «Держи цель». – «Я не могу маневрировать!» – «Держи цель»).

Уилер может долго и красиво рассказывать о цели кинопоказа, задуманного музеем как способ поддержать и сохранить язык навахо, но он также понимает, что для максимального эффекта кампании к ней надо подходить так же, как и к самим «Звездным войнам», – с яростью, но легкостью.

Проблема сохранения языка навахо серьезна. Родной язык народа, также известный как дине, умирает. Меньше половины из трехсот тысяч навахо могут на нем хоть как-то говорить, из них менее ста тысяч говорят свободно. Во времена Джорджа Джеймса детей учили английскому в школах резервации, а дома они говорили на дине. Теперь детей учат дине в школе, но дети XXI века не хотят его учить. Зачем, если английский заполняет их смартфоны, планшеты и телеэкраны? «Мы стали всезнайками, – говорит Уилер, – нам надо изменить себя».

Что нужно следующему поколению дине, понял он, это то же, что, по мнению Лукаса, нужно было молодежи семидесятых годов прошлого века: приключения, острые ощущения, борьба добра со злом, сказка, никак не связанная в пространстве и времени со здесь-и-сейчас, но при этом основанная на знакомых темах и мифах. История, над которой Лукас трудился годами, во многом была продуктом своего времени и предшествующих эпох, но мечта, которую он запечатлел на пленке, оказалась применимой к любой ситуации. Возможно, у «Звездных войн» была способность вновь сделать дине крутым.

Но разве это не еще одна форма американского культурного империализма, в которой коренное население подчиняется силе Голливуда? У Уилера есть пара слов на этот счет: «Да ладно, мужик». «Звездные войны» – это не Голливуд. Это дитя упрямого и независимого производителя кино из округа Марин, ненавидящего Голливуд, который нанял кучку парней по спецэффектам из контркультурной среды. Вдохновением для злодея этой сказки, Империи, послужила американская армия во Вьетнаме; для эвоков – вьетконговцы, для Императора – президент Никсон. Сказка была очаровательно безвредна, чтобы скрыть этот факт, и теперь каждая сторона любого конфликта на планете, нападает ли она или защищается, видит себя повстанческим Альянсом. Но скрытая основа существовала с того момента, когда Лукас сел писать первый вариант сценария. «Звездные войны» существуют в очень, очень сложном социальном, экономическом и политическом контекстах, – сказал Лукас в 2012 году. – Но, конечно, никто об этом не знал».

Есть еще одна причина, по которой «Звездные войны» ближе навахо, чем другим культурам. «Есть здесь что-то духовное», – говорит Уилер. Он отмечает, что Джозеф Конрад, гигант глобальной мифологии, был погружен в культуру навахо. Это было предметом первой книги Конрада «Где двое пришли к отцу» (1943), опубликованной за три года до «Героя с тысячью лиц». Если эта книга так сильно повлияла на Джорджа Лукаса, как он говорит, то, по словам Мэнни, «Звездные войны» на навахо замкнут этот круг».