Роман Галкин - Оборотень из Оскола

– Но как же так? – еле слышно пробормотал тот, совсем сбитый с толку доводами дяди.

– А вот так, дорогой. Думать надо головой, а не совестью, тогда все дела успешными будут. Вот ты думаешь это просто пещера, да? – Тофик указал на черную дыру под стеной. – Думаешь, вода дырку-шмырку промыла и все? Не-ет, – и он ткнул в потолок указательным пальцем. – Это свыше нам дана возможность немножко заработать. Спросишь как? Потом объясню, дорогой. У меня много идей, сразу все не расскажешь. Сначала надо хорошенько исследовать то, что там внутри. Ты, Аведис, езжай давай, покупай что надо для электричества. А я тут сам с этими чурбанами разберусь. Потом к Амбарцумяну наведаюсь. Он в пещерах толк знает – еще при Союзе с отцом в одной из пещер спортивные костюмы «Адидас» шил.

Гарик Амбарцумян, сухощавый, невысокого роста армянин, выглядевший гораздо моложе прожитых лет, с интересом осмотрел вход в пещеру и, пообещав держать язык за зубами, отправился готовить снаряжение для исследования подземелья, которое решили провести не откладывая, ибо в первую очередь необходимо было прояснить судьбу пропавшего таджика.

С товарищами пропавшего гастарбайтера Тофик решил вопрос, как и обещал, полюбовно, посулив солидную премию и выплатив небольшую часть немедленно. Видя довольные лица таджиков, на всякий случай предупредил, что если кто-нибудь из них опять провалится в пещеру, или свернет себе шею каким-либо другим способом, то они не только на еще одну премию могут не рассчитывать, но и уже обещанного не получат.

Отпустив на сегодня рабочих, Салапетян позвонил Аведису, который в этот момент во второй раз за сегодняшний день вместе с электриком Николаичем посетил магазин электротоваров, и сказал, чтобы тот бросал все и мчался на стройку, предварительно одевшись соответственно для обследования подземелья.

Вслед за Аведисом вернулся Гарик, сделавший основательный набег на магазин спецодежды и спецснаряжения. Из багажника «семерки» он вытащил большую кирку, молоток, саперную лопатку в веселеньком оранжевом чехле, три оранжевые каски, три шахтерских фонаря, три разгрузочных пояса, три мотка капронового шнура и большую клетчатую сумку, прозванную в народе «сумкой оккупанта», полную, судя по звуку, какими-то железяками. Подхватив все это добро, армяне скрылись в дверях офиса, и вскоре вышли через заднюю дверь, одетыми так, как в их представлении должны были выглядеть профессиональные спелеологи. Отличалась у них только обувь – большие лыжные ботинки на ногах маленького Амбарцумяна выглядели совершенно по-клоунски, Аведис обулся в кроссовки, а вот Тофик, не продумав этот момент, отправился на исследование подземелья в длинноносых лакированных туфлях фирмы «Рикер», которые шил в своей мастерской Валик Карапетян из Армавира.

Спустившись на нижний уровень железобетонной фантазии молодого армянского архитектора и его старшего родственника, Гарик закрепил конец шнура за ступеньку металлического трапа и, проведя короткий инструктаж, заключавшийся в беспрекословном подчинении ему, пока будут находиться под землей, упал на четвереньки и посеменил в темный зев подземелья, освещая путь прикрепленным к каске фонарем. За ним двинулся Аведис. Следом опустился на карачки Салапетян. Недовольно посмотрев на испачканные ладошки, он вздохнул, словно и не его идеей было это исследование, и, тяжело пыхтя, скрылся в лазе.

Судя по меткам на шнуре, они проползли сорок пять метров, когда Гарик остановился перед тем крутым, скользким склоном, по которому унесся в неизвестность незадачливый гастрабайтер. Обсудив ситуацию с товарищами, он попытался вбить в мел небольшой блочок, закрепленный на двадцатисантиметровом винте. Однако, подумав, решил, что в случае отвесного обрыва, порода для крепления блока слишком ненадежная, а по склону в сорок пять градусов можно спускаться и без таких приспособлений. Пропуская шнур через зажимы на поясе, Амбарцумян осторожно двинулся вниз, вбивая через каждый метр предусмотрительно прихваченные в большом количестве металлические штыри. После того, как он забил последний, двадцатый штырь, спуск продолжился еще метров пять, а далее луч фонаря уперся в воду. Вода была кристально чистой, и Гарик увидел, что глубина небольшая, буквально пару сантиметров. Похоже, что ход здесь вновь переходил в горизонтальную плоскость. Вот только потолок стал значительно ниже – сантиметров сорок. Двигаться ползком по холодной воде не было никакого желания, о чем Амбарцумян и сообщил, следовавшим за ним землякам.