Роман Галкин - Оборотень из Оскола

– Эх, нам бы щас вертолет, как у пиндосских полицменов, давно бы с воздуха вычислили, – мечтательно почесал щетинистую щеку стажер.

Оборотень окинул взглядом собравшихся. Герла говорила что-то успокаивающее Марине. Подошедший из офиса Холера гладил по головке хнычущую Варю. Попов давал указания стажеру, водя пальцем по планшету. Пока никто не обращал на него внимания, Ворон попятился, развернулся и быстрым шагом скрылся в хозяйственном дворике за зданием офиса.

Через минуту над парком взлетела огромная черная птица, вызвав изумленные возгласы увидевших ее людей.

– 40 -

-Э-э, шеф, я не понял, ты чо, педофил что ли? – возмущенно вопросил Карапет, когда Хазаров затащил ребенка в подвал и приказал всем удалиться. – Я на такое не подписывался. Политика политикой, но у нас тут не Америка. За такие дела свои же пацаны враз кукарекать заставят.

Не отпуская руки продолжавшего затравленно молчать мальчугана, Вольдемар повернулся к подручному и взял его за лацканы пиджака, стянув их в хлипком на вид кулаке с такой силой, что материя, на миг невыносимо сжав ребра, треснула и разошлась на спине.

– Я не педофил, – произнес он с холодным спокойствием и, глянув на ребенка, снизошел до объяснения: – Это существо обладает нужными мне сведениями. Я получу их во что бы то ни стало. Ждите наверху. Возможно, придется отвезти ребенка обратно.

Вольдемар отпустил побледневшего Карасева и легким толчком вышиб его вместе со стоявшим в дверях Мотылем к лестнице. После чего с лязгом закрыл металлическую дверь.

Братки ошарашенно посмотрели друг на друга и молча полезли наверх.

– Ну чо там, все ничтяк? – встретил их как раз вошедший в дом Баламут.

– Что там, не твоего умишки дело, всосал? Пшел вон, баклан! – сорвался Карапет.

Вовчик хотел было возмутиться таким к нему, почти хозяину дачи, отношением, но оказавшийся под носом внушительный кулак Мотыля заставил заткнуться.

Я с тобой еще за прошлый косяк не поквитался, – угрожающе прошипел Евсиков. – Иди во двор, смотри, чтобы никого подозрительного вокруг не появилось.

– Да кто тут появится-то? – обиженно прогнусавил Баламут, однако, заметив поднимающуюся для пинка ногу Мотыля, поспешно выскочил наружу.

– Эх, – тяжело вздохнул Карапет, опустившись на старый полуразвалившийся диван, – сдается мне, что староват я стал для политики.

Мотыль угнетенно промолчал, лишь зыркнул изподлобья.

Обиженный Вовчик спустился с крыльца и зло пнул валяющуюся на дороге половинку красного кирпича.

– Ё-о-к-л-м-н! – запрыгал он на одной ноге, отбив большой палец.

А в это время с трех сторон со смежных участков к даче подбиралась группа спецов Соленого. Облаченные в камуфляж парни практически неразличимые на фоне дикой зелени, оккупировавшей заброшенные огороды, бесшумными тенями скользили к намеченному объекту.

Вот Экс затаился за большим кустом смородины и внимательно осмотрелся. Убедившись в отсутствии опасности, стремительным кувырком переместился в густые заросли ежевики и зашипел сквозь зубы изо всех сил сдерживая рвущийся наружу дикий крик, ибо вцепившиеся в голые участки тела колючие ветки словно огнем ожгли кисти рук и прикрытое маской из тонкой камуфлированной ткани лицо.

– Коты, что ли, дерутся? – обернулся на донесшееся из кустов шипение и шуршание Баламут.

Решив выместить на невинных животных накопившуюся злость, он подхватил обломок кирпича и с силой бросил его на звук в заросли ежевики. По роковой случайности кирпич угодил аккурат в лоб Эксу, избавив того от мучительной боли в изодранной колючками коже. Парень опрокинулся навзничь и, блаженно улыбнувшись, впал в забытье.

Закинув кирпич в кусты, Вовчик заскучал. Будь он сейчас в городе, уже сообразил бы с корешами на Болгарском рынке чего-нибудь выпить. А то и раздобыл бы косячок у знакомых таджиков. Баламут грустно вздохнул, вспомнив, как несколько лет назад нашел в сарае припрятанную еще покойным батей бутылку самогона. Глянув на полуразвалившееся дощатое строение, подумал, что батя мог заныкать там и не одну бутылку. От такой мысли хмурое лицо посветлело, озарившись надеждой, и страждущий бедолага решительно направился в сарай.

Покрытая рубероидом пологая односкатная крыша давно прохудилась. Тонкие стропилины подгнили и, вероятно, зимой под тяжестью снега провалились. Одно из них перегородило проход. Вовчик дернул его и чертыхнулся из-за воткнувшейся в ладошку занозы.