Владислав Гончаров: Дорога к тёплому морю

Я немного поразмышлял над странной судьбой этого труженика военно-литературной нивы и совсем хотел было убрать журнальчик в сумку, но тут взгляд мой совершенно случайно зацепился за несколько строк. Я вчитался внимательнее, затем перелистал страницу к началу рассказа. Автором значился некий А. Спицын, а действие его происходило в неких временно оккупированных японской армией местностях и, судя по упоминаемой технике типа автоматов ППШ или легких танкеток - отнюдь не в годы гражданской войны.

Что же до Чейза, то, судя по началу текста, данный роман я уже читал, причем, похоже, в этом же самом переводе, хотя и под другим названием. Выходные же данные не выделялись ничем особенным - Москва, СП "Интерфиг", 1991 год.

Отсчитанная мне киоскером сдача тоже заслуживала внимания. Горстка монет номиналом в пять, десять и двадцать пять копеек, сильно похожих на доперестречные, но желтого металла и слегка другой прорисовкой герба - без опутывающих снопы лент. Характерно, что из всей кучи моих денег киоскеру понравился только пятирублевик, хотя иначе он мог обойтись меньшим количеством сдачи. Hо, по крайней мере, сейчас у меня имелось некоторое количество местной валюты...

Кстати, о валюте. Я вдруг явственно почувствовал, что неплохо было бы сейчас чем-нибудь перекусить. Покупать килограмм-другой яблок или винограда почему-то не хотелось и я, обведя глазами площадь, двинулся по наиболее широкой улице, направлявшейся вниз. Примерно представляя себе географию провинциальных курортных городков, я предположил, что там должна находится набережная и культурный центр.

Предчуствия оправдались - улочка перешла совсем в крутой спуск, затем превратилась в обсаженную разросшимися кустами лестницу с клумбой посредине и сухим фонтаном внизу. За фонтаном расстилалась площадь необычныых для столь небольшого населенного пункта размеров. Дальний ее край переходил в бетонный причал, за краем которого покачивались мачты пары яхт с аккуратно свернутыми парусами. Далее простиралась неширокая синяя полоса бухты, по другую сторону которой вздымалась к небу рыжая безлесная гора. Hа округлой ее вершине громоздилось какое-то бетонное строение.

Парапет набережной облепила стайка мальчишек с удочками, а в остальном площадь была абсолютно пустынна. Посредине ее возвышался довольно больших размеров памятник, обнесенный оградой с цепями - невысокая каменная стела и слегка выгнутая дугой стенка. Заинтересованный, я подошел поближе. Золоченая надпись на полированом черном граните под вырубленной пятиконечной звездой с венками сообщала, что монумент установлен в память о бойцах и командирах, погибших в ноябре 1944 года при отражении вражеского десанта. А на каменной стенке такими же золотыми буквами были выбиты их имена. Много имен - сотни полторы, если не больше. Звание, фамилия, инициалы и, иногда - у офицеров должность. Лейтенант Грубин H. Ф., командир второй роты 36-го отдельного полка береговой обороны. Майор Дедовский В. К., командир башенной батареи номер 14/29. Лейтенант Зайцев Р. В., командир разведвзвода 45-го полка. Капитан-лейтенант Иванченко Г. Л., второй флагман 6-го отдельного дивизиона торпедных катеров...

Пробежав глазами этот мартиролог, я совсем уже хотел было отвернуться, но тут заметил еще одну плиту, совсем неприметную с первого взгляда. Такого же черного гранита, но плоская и почти не поднимающаяся над уровнем земли, она располагалась по правую руку от памятника - как бы на отшибе, но внутри той же ограды. Я заинтересованно подошел поближе. Золоченый герб на граните был мне незнаком - крылатая извивающаяся тварь, похожая на дракона, в стилизованных расходящихся лучах солнца. Hадпись, сделанная иероглифами, то ли китайскими, то ли японскими, была всего одна - по крайней мере, мне так показалось. Hо большая.

А кафешку я нашел в правом углу площади, в полуподвале трехэтажного дома довольно старинной постройки. За двумя раскидистыми платанами ее вывески почти не было видно, но, несмотря на явно некоммерческое время, заведение было открыто. Внутри оказалось прохладно и совершенно безлюдно. Сонная девушка с каштановыми волосами оторвалась от книги, сбила молочный коктейль, достала пару объемистых ватрушек, наполнила вазочку мороженым и даже принесла все это за мой столик. А пока она усердствовала, я сидел, вытянув ноги, на старомодном деревянном стуле с выгнутой спинкой и в голове у меня не бродило ровным счетом ни одной мысли.