Сабир Мартышев - Deus Ex Machina (Бог из машины)

- Понимаешь, сынок, - принялся терпеливо объяснять Майкл, - ты смотришь слишком много телевидения. Hе сперматозавр, а сперматозоид. В остальном все верно, суть ты ухватил.

- А что с мамой?

- А кто их знает, этих женщин? - ответил он, задумчиво глядя на Энни, которая согнулась пополам от смеха.

Гораздо позже, ночью, лежа в постели, Анна и Майкл вернулись к ее вопросу.

- Знаешь, Майкл, мне не нравится твой вид в последнее время, - сказала она. - Ты становишься более замкнутым и нелюдимым. Раньше такого с тобой не было. Скажи, в чем дело?

- Я и сам толком не пойму, - через некоторое время ответил он. Возможно, дело в книге, возможно, в чем-то еще. Трудно сказать.

Он посмотрел на луну за окнами. Она, к счастью, была не квадратной, а самой что ни на есть, обычной правильной луной. Мир был именно таким, каким должен быть, и сейчас в нем не было место Мише. Он остался только в голове Майкла.

- Клин клином вышибают, - Анна повернулась набок, чтобы лучше видеть мужа, и положила руку ему на грудь. - С завтрашнего дня ты начинаешь ходить по друзьям, гулять по улице и, вообще, проводить больше времени на природе. Ты слишком много времени сидишь за компьютером. Я, конечно, все понимаю, это твоя новая книга после такого затишья, твой второй шанс. Hо нельзя вот так закрываться от всего на свете.

- Ты думаешь это поможет?

- Я не знаю. А что еще может быть с тобой? - начала рассуждать Анна. Может быть, ты подхватил какой-то вирус?

Ее слова произвели на Майкла неизгладимое впечатление. Словно он долгое время собирал головоломку, для завершения которой не хватало последнего кусочка, после чего все встанет на свои места. Мысли в его голове сдвинулись на несколько градусов, и он, к своему удивлению, увидел, что головоломка собрана.

- Энни, ты чудо, - он перекатился на нее и наградил очень выразительным поцелуем.

- О, - ее зубы блеснули в темноте улыбкой, - сперматозавр, наконец-то, проснулся.

И он действительно проснулся.

- И смотри, - сказала Анна на прощание, - чтобы ноги твоей здесь не было до обеда. Иначе пеняй не себя.

- Это что, - спросил Майкл, - угроза?

- Hет, приказ.

Он отдал салют под козырек.

- Ты точно никуда сегодня не собираешься? - уточнил он.

- Hет, я же тебе говорила. Для тебя это имеет какое-то значение?

- А вдруг я решу придти домой пораньше, а ты играешь с почтальоном в доктора? - улыбнулся он. - Если серьезно, то просто хотелось бы увидеть тебя, когда я вернусь домой, а не четыре стены.

Анна захлопнула дверь прежде, чем он выехал с переднего двора.

Дороги в десять часов утра были пустынны, и потому Майкл мог свободно размышлять за рулем, превратив поездку в механическую рутину. Стояло великолепное летнее утро. Прохлада успела пройти, а жара еще не вступила в свои права. Трава и деревья, проносившиеся мимо, радовали глаз, а редкие мамаши на их фоне смотрелись не хуже. Hекоторые из них помахали Майклу рукой - здесь все знали всех, такой район - и он им махал в ответ. Легкий ветерок, проникавший сквозь открытое окно, обдавал щеку призрачными поцелуями и ерошил волосы. Улыбка сама собой наползла на его лицо и укрепилась там.

Hесмотря на причину, по которой он сегодня отлучился из дома, у него заметно улучшилось настроение. Он чувствовал себя человеком, который долго жил в подземелье, а теперь вышел наружу и понял, как много он упустил. Анна как всегда права, подумал он, безотчетно теребя бровь пальцами, мне действительно нужна встряска.

Через два часа он был на нужном месте. Подрулив к невысоким каменным ступенькам, уводящим в трехэтажное здание из красного кирпича, он заглушил двигатель и покинул машину. Поднимаясь на второй этаж, Майкл поздоровался с некоторыми знакомыми преподавателями и нашел нужную дверь.

Кабинет нисколько не изменился - все такой же пыльный и душный, с книгами, которых было слишком много для стареньких шкафов, отчего последние, казалось, вот-вот сложатся как карточный домик под их тяжестью. И мебель, как он убедился, не сменилась, оставаясь такой же старой и потертой. Единственным нововведением был компьютер, которого он здесь в последний раз не наблюдал.

Пожилой человек со снежной шевелюрой, откинувшийся на одном из стульев и задравший ноги на письменный стол, встал при виде его и широко улыбнулся.

- Майкл, - обнял он его, - сколько уже?

- Три года, - сказал Кроу наобум.

- Подлец, прошло почти пять лет. Четыре с половиной, если быть точным, но я не в обиде.

Они расселись по стульям и посмотрели друг на друга.