Сабир Мартышев - Игра поколений

Седоволосый энергичный мужчина встал рядом со Стивеном и посмотрел на стену мониторов. Он разделял его невысказанную радость.

- Расслабься, все будет просто здорово, - продолжал он. - Спонсоры верещат от радости, согласно опросам наше шоу сегодня будут смотреть сорок один процент телезрителей в США. И это в прайм-тайм, когда по другим ста каналам идут их самые популярные передачи. А сколько еще будет смотреть нас во всем мире по кабельному телевидению? Я уже чувствую запах денег, Стиви, ты слышишь? Мы будем номер один.

Стивен знал, что Дик его не подбадривает - в том не было необходимости. Он и сам знал, что их шоу обеспечен успех у телезрителей, но не бездушная статистика волновала его. Он должен был убедиться, что это то шоу, которого до сих пор не было в истории телевидения.

- Должен признать, Стиви, ты гений, - продолжал Ричард. - Твоя рекламная компания это нечто. В то время как другие тратят миллионы, чтобы привлечь к своим проектам хоть немного внимания, тебе достаточно было создать ореол таинственности и все были у твоих ног.

- Знаешь принцип - если хочешь что-то спрятать, то оставь это на виду? отвлекся от созерцания мониторов Стивен. - Так вот, переверни его и получишь - хочешь привлечь как можно больше внимания, спрячь это ото всех. Почему ты, думаешь, людей интересуют скандалы и сплетни? Потому, что их никто не признает, а если еще и отрицают, то складывается мнение, что от граждан Америки скрывают что-то большое. Hе важно что - коррупция в высших кругах, подробности личной жизни уважаемого сенатора или, на худой конец, какое-то новое шоу. Главное это создать тайну.

- Как бы там ни было, а мне кажется это была самая дешевая и одновременная самая эффективная рекламная компания в истории. Всего пятнадцать скромных рекламных роликов и нас смотрит половина Америки. Половина Америки! Ты только подумай над этим.

- Hе забывай о моем участии в ток-шоу, - напомнил Стивен.

- О, да, - усмехнулся Ричард. - Все боролись за право выведать у тебя подробности твоего будущего шоу, а ты их водил за нос и кидал крупицы, которые тут же становились новостями. Ты гений, Стиви-бой, точка.

Стивен промолчал.

- Кстати, что там у нас с участниками? Что если они...

- Мы не зря платим бешенные деньги адвокатам, - перебил его Стивен. - У нас пуленепробиваемый контракт. Победитель получит такую сумму, что не захочет судиться с нами. А если захочет, то нам достаточно представить соответствующие документы с их подписями перед присяжными, и суд будет на нашей стороне.

- А проигравшие? - с опаской спросил Ричард.

- Hе волнуйся, Дик, - ответил Стивен после некоторой паузы. - Это тоже учтено.

- Как насчет проблем с общественностью?

- Гм. С этим не все так просто. По предварительной оценке нас не смогут закрыть в тридцати двух штатах, в двенадцати нас, скорее всего, запретят. Остальные шесть под вопросом, так как местное законодательство на этот счет не говорит ничего определенного. В этом случае мы можем уповать на федеральное, но тут нет никаких гарантий.

- А что если...

- Шшш, - снова перебил его Стивен. - Hачалась реклама, мне пора в студию.

Он подошел к двери, ведущей наружу из рубки, и повернулся к Ричарду.

- Веришь, нет? Сейчас я сам не знаю чего мне хочется больше - остаться здесь и посмотреть на начало нашего шоу или быть там в студии.

- Я тебя понимаю, Стив, - покачал головой Ричард, - хорошо понимаю. Hу, благослови тебя Господь, иди.

Когда дверь закрылась за Стивеном, Ричард повернулся и спросил у присутствующих:

- Hу что, господа, вы готовы внести сегодняшний день в летописи телевидения?

Стивен сидел в кресле и смотрел на рубку, которая нависала над съемочной площадкой. За его спиной находился синий экран, а гример, сухопарая седая женщина неопределенного возраста, стоящая перед ним, накладывала последние штрихи на его лицо, стараясь сделать его моложе и ярче. Сегодня ей не пришлось много работать - лицо Стивена Даймлера светилось изнутри особым светом, делавшим его необычайно живым. Через некоторое время, убедившись, что ей больше делать нечего, женщина удалилась.

Стивен перевел взгляд на электронное табло, повешенное на стену под главным окном рубки. Табло показывало, что до выхода в эфир осталось меньше минуты. Три телекамеры стояли наготове, и, глядя в дуло их объективов, он почувствовал волнение, как чувствовал его много лет назад, когда открывал свое первое шоу. Он удивился этому забытому чувству.

- Господа, тридцатисекундная готовность. Всем занять свои места, раздался голос из многочисленных громкоговорителей на потолке и стенах.