Алексей Олейников: Ночное Солнце

Где я и имею честь лицезреть небожителя.

Почти в полном неглиже.

Неглаженном, то есть.

Худющее такое, долговязое божество в бывшей белой майке и старых трениках невнятно-лилового цвета.

Божество, снизошедшее навстречу простому смертному прямо на лестничную клетку, чешет живот под смятой майкой и хмуро глядит на дерзнувшего.

Раздумывая, видимо, сразу ли молнией приголубить или поизгаляться сначала.

Кожу там содрать, змеей обернуть, в быка обратить.

..Затянувшуюся паузу первым нарушает Фанера.

Решив, что фаза предварительного обнюхивания состоялась успешно, он прекращает начес пупка и хлопает по заранее подставленной ладони.

Сильно, надо сказать, хлопает.

- Ну здравствуй, чудо. Принес?

- А як же! Усе прынэс, шо ты, хлопче, заказывав..Токо на шо оно тэбэ трэба?

Фанера, не отвечая, скрывается в туманной глубине квартиры, сделав неопределенный жест рукой.

Расценив его, как приглашающий, следую за ним, попутно запирая двери и размышляя о причинах сегодняшнего Фанерного негостеприимства.

Заболел наш Фанерка, что ли? Жук-древоточец заел, сырость замучила.

- Ты че такой смурной?

- Не выспался - буркнул он, поглядывая на пакет в моих руках.

Это надо, видимо, понимать, как намек. Но мы тугодумы, намеков и экивоков не разумеем. Только открытый текст, да и то, через раз.

- Ну, так кофейку сваргань. И мне заодно - охлаждаю я его пыл.

Фанера молча уходит на кухню. Нет, все же с ним сегодня что-то определенно не то.

Разувшись и сняв куртку, я с опаской зашел в ближайшую комнату.

С опаской, потому как у Фанеры в квартире безраздельно властвует древний, первобытный хаос, оставшийся еще с тех времен, когда Дух Божий реял над волнами, чего-то там сепарируя.

И нарваться можно было незащищенной ступней на что угодно.

От раковины маори до противопехотки в полуразобранном состоянии.

У меня дома тоже бардак прриличный, но ему до Фанерного...

Как до Китая ползком в неудобной позиции.

На этот раз, к моему величайшему изумлению, захламленность помещения составляла всего то баллов 7 по десятибалльной шкале. Это при обычных 24!

Прям полный штиль и в человецах благоволение.

Неужели Володька недавно убирался?

...Задумчиво кружа по комнате, я подбрел к компу.

Нукась, чем у нас хозяин нынче балуется?

Надо же, ММ6. Майт оф Мейджик то бишь. Шестой.

А я думал - плюшками.

Диска в красочной коробке не оказывается, из чего можно с некоторой долей вероятности судить, что он окапался в сд-роме.

Вот пущай там и остается. Никогда не понимал, что Фанера нашел в этой бодяге.

По мне, Дьябла намного лучше.

Порывшись еще в стопке компактов, я выудил мой давно числившийся в списках пропавших Анриал и величаво удалился в другую комнату.

Здесь ловить больше было нечего.

Темный узкий коридор, пропахший смутно знакомым запахом, вывел меня к логову Фанеры.

Иначе это назвать было просто невозможно.

Осторожно ступая между игрушечными гоночными машинками, коллекционными пивными банками и неколлекционными бутылками, журналами Солдат удачи и еще черт знает чем, густо усеивающим пол, я пробрался к письменному столу. И озадачился.

Все волосатей и волосатей, как говаривала одна зазеркальная девочка.

Чем же это наш деревянный друг занимался в мое отсутствие?

Музыкальный центр, ранее господствовавший на столе, теперь сиротливо подмигивал мне часовым индикатором с солнечного подоконника.

А на весь стол, буквально от края до края, вольготно раскинулась криво намалеванная пентаграмма с гнутым свечным огарком в предполагаемом геометрическом центре.

Н-да, чертить Володька так и не научился.

И поверх этого шедевра планиметрии в художественном беспорядке были разбросаны:

Карты Таро, (что характерно - мои), два тома Практической магии Папюса, сводная астрологическая таблица на 2000 год, руководство по Агни-йоге, руководство по биолокации (тоже мое), словарь народных суеверий Даля, сборник старинных русских гаданий и И цзин .

Интересная подборка. К чему бы?

Я подхватил одну из карт. Это оказался Шут.

Старшие Арканы. Все чудесатее.

А ты думал, он тут в подкидного играет?

Щелчком отправив карту в непродолжительный полет, я взял ближний ко мне томик Папюса и быстро пролистал.

Страницы были испещрены вязью явно непереводимых письмен. Володькины каракули - это ж готовое пособие по криптографии.

Особенно сильно пометки сгущались над методами вызова духов и последующих бесед с оными.