разные - Эпоха катастроф

Рано или поздно, от горящего клипера отошли два баркаса. На них примерно поровну уместились около восьмидесяти человек. В течение трех суток Погорельцы держались неподалеку, в надежде, что какое-нибудь проходящее судно увидит пожар, все это время спасшиеся безучастно наблюдали, как по догоравшей палубе еще метались те, у кого не хватило сил захватить себе место в шлюпке. Сначала никто не решался прыгать в воду: кругом сновали акулы. Потом оставшиеся на клипере начали сходить с ума: кто-то нырял с борта в безнадежной попытке добраться до шлюпки, но уже через несколько минут вместо ныряльщика на воде появлялось кровавое пятно; некоторые бросались в трюм и сгорали там заживо.

19 ноября догоревшие остатки клипера отправились на дно. Макдональд, сидевший в одной из шлюпок, рассказал, что в последний момент видел капитана: тот появился на корме со своей женой на руках и бросил ее в воду, после чего спрыгнул сам. Больше ни капитана, ни его жену никто не видел.

В одной из шлюпок были мачта, парус и весла. В другой, где спасался штурман, сохранилось только одно весло. На просьбу поделиться раздалась только ругань. Самое страшное, что ни в одной из шлюпок не оказалось никаких запасов еды и питья…

Ночью 21 ноября на первой, парусной, шлюпке началась поножовщина. Опасаясь, что агрессивные соседи решат захватить себе вторую шлюпку, Макдональд, пользуясь темнотой, увел свое суденышко прочь. С тех пор о первой шлюпке и ее пассажирах никто никогда не слышал.

Через два дня начали умирать те, кто пострадал от ожогов, полученных при пожаре. Их молча сбрасывали за борт. Некоторые были еще живы, но как только они начинали бредить, от них тоже избавлялись. Позже на суде Макдональд заявил, что через какое-то время несколько человек сошли с ума и «умерли в страшных мучениях». Судьи подозревали, что эти несчастные были просто убиты, но оставили свои подозрения при себе, ведь другого выхода у тех, кто еще сохранил свой разум, не было.

25 ноября было потеряно единственное весло, которым уже давно никто не греб, к тому времени на шлюпке уже на три десятка человек стало меньше. К вечеру был пересечен последний человеческий порог: трупы перестали выбрасывать, их начали поедать. Кто-то в беспамятстве бросался пить соленую воду, вскоре сходил с ума и становился жертвой своих товарищей по несчастью. Люди перестали спать, боясь, что оставшиеся убьют их ночью и съедят.

27 ноября прошел дождь. Он несколько освежил тела измученных людей, но никто не догадался хотя бы расстелить одежду, чтобы пропитать ее спасительной влагой. В живых оставались только пятеро человек.

В ночь на 28 ноября их подобрал британский парусник «Бритиш Скептр». Матросам пришлось самим спускаться в пропахшую смертью шлюпку, чтобы на руках вынести иссохшие от жажды подобия людей. Будучи уже поднятыми на палубу «Скептра», скончались еще двое…

За восемь дней шлюпка отдрейфовала на 250 километров; другую шлюпку и ее пассажиров, как уже говорилось, найти не удалось.

Из этой трагедии мореходы вынесли несколько уроков: пожарное оборудование на любом судне нуждается в регулярной проверке, а все спасательные шлюпки должны быть снабжены неприкосновенным запасом воды и провизии.

Первыми тонущее судно покидают женщины и дети — этот закон настолько свят, что те, кто его нарушит, покрывают себя несмываемым позором…

Ранним утром 2 июля 1898 года лайнер «Ла Бургонь», принадлежащий французской «Компани женераль трансатлантик», вышел из Нью-Йорка и направился в Гавр. На его борту находились 725 человек, из них 128 членов экипажа, остальные — пассажиры.

Командовал пароходом капитан Делонкль — опытный и весьма уважаемый участник военных кампаний, награжденный орденом Почетного легиона и уже не первый год стоявший на капитанском мостике. А потому теперь очень трудно объяснить, каким образом пароход оказался на 160 миль севернее «коридора», предназначенного для судов, следовавших курсом из Америки в Европу, и фактически очутился на «встречной полосе» — участке, выделенном для кораблей, идущих из Европы в Америку. Но именно с этого началась вся цепь дальнейших трагических событий.

Итак, «Ла Бургонь» шел в Европу, сместившись от основного курса настолько, что была вынуждена пройти мимо печально известного «кладбища кораблей» — острова Сейбл.