Сергей Романов - Автобайки

Витька, глядя в изумленное лицо стража дорожного порядка, рыдает от смеха.

- Лапочки?

- Ну да. Презерватив по желанию одного из партнеров может светиться, мигать и даже наигрывать какую-нибудь эротическую мелодию. Или звонить в самый ответственный момент.

Инспектор берет у меня резинку, перебирает её пальцами - ощупывает.

- Надо же! Вот бы моя Нюрка повеселилась. И сколько стоит такая штуковина?

- Не помню уже. Где-то около десяти баксов.

- Подари?

- Ну, здравствуйте, приехали! Тебе подарю, а следующий инспектор меня оштрафует за недокомплект в аптечке. - Стараюсь вывернуться я.

- Я тебе за него три обыкновенных, резиновых.

- Нет, так дело не пойдет. Резиновые я и сам могу купить.

Тогда лицо инспектора приобретает строгий вид. Он лихорадочно рыщет глазами по кузову нашей машины.

- А почему крыло помято, товарищ водитель? Может, сбили кого-нибудь по дороге? Или в телеграфный столб врезались?

- Никого я не сбивал и никуда не врезался.

- Это мы проверим, сейчас запросим все посты...

- Они и скорость превысили на двадцать километров, - подсказал коллеге до сих пор молчавший второй сотрудник.

- О! Еще и на штраф налетели. Если гривны на доллары перевести аккурат десять баксов. Платить мне будете или в сбербанке?

Я сдаюсь:

- Хорошо, что ты хочешь?

- Резинку. И мы в расчете.

- Забирай! - не скрывая гнева, бросаю в открытое окно и тянусь к замку зажигания.

- А мне? - с обидой в голове говорит второй мент.

- Действительно, а ему? Как-то нехорошо получается.

Чувствую, не отпустят. Открываю бардакчок, вынимаю упаковку с обыкновенными презервативами, протягиваю вымогателю.

- Так це ж не такий!

- Это говорящий. По завершении интимного процесса благодарит партнера за предоставленной удовольствие. Можно ехать?

- Ехай! Приятного отдыха.

Поздно ночью мы добрались до Фороса. И презервативы нам за две недели отдыха вовсе не потребовались. В знаменитом курортном городке нас уже ждали жены...

2000 г.

ОКО ЗА ОКО

В пятничный вечер, когда нескончаемые потоки машин мчатся за город к садовым участкам, дачам, коттеджам и виллам, на обочине скоростного шоссе республиканского значения затормозил шикарный "Мерседес". Настежь распахнулись все двери, с заднего сиденья, визжа от нетерпенья, выпорхнули две девицы в коротких юбках и чуть ли не на перегонки помчались в сосняк. С передних мест вылетели пробки из-под импортного пива, раздались мужские голоса.

- Ну что, Вован, перекусим? А потом дальше...

На темно-синем как южная ночь капоте тут же оказались стаканчики, бутерброды с красной и черной икрой, бутылка шотландского скотча, несколько плиток шоколада. Мускулистые парни с кривыми ногами и толстыми как у носорогов шеями готовы уже были принять на грудь, закусить, что Бог послал, и насладиться запахами соснового аромата чуть ли не наполовину разбавленными дорожными бензиновыми выхлопами.

Уже слышался приближающийся, облегченный девичий смех, и янтарный напиток становился многообещающим. И вдруг - бац! Лязг, грохот, скрежет кувыркающегося по асфальту металла. Густая пыль, поднятая с обочины. И передней мерседесовской двери как не бывало.

Метров в десяти от ребят с наполненными стаканчиками в руках, остановился близнец - "мерин" точно такой же марки. Из салона лениво выползли трое. С такими же кавалерийскими ногами и идентичными шеями, плавно переходящими в спину. Не спеша, но гордо надвигались на недругов.

- Вы че, блин, двери пораскрывали? Кто теперь нам за разбитую фару платить будет?

- А кто это вас научил с левой стороны по обочине ездить? - приняли не менее грозный вид пострадавшие, - Это вам, козлы, придется за снесенную дверь расплачиваться.

Две стороны уже были готовы к непримиримой схватке - не на жизнь, а на смерть. От нетерпения поквитаться дергались мускулы, на скулах играли желваки.

- Чьи будете, быки?

- Мы-то? Из полянских. А вы что из себя представляете? Из каких мест?

- Из озерских...

В напряженной до предела атмосфере зависает молчание, требующего неторопливого осмысления.

- Так наши паханы в дружбе значатся! - с восторгом выдыхают хозяева "мерина" с разбитой фарой.

- Значатся.

Гнев сменяется неописуемой радостью. Тут же следует приглашение к "столу". Вернувшихся из леса девиц к снеди уже никто не приглашает, и они тихо сидят в машине. Пять наполненных вискарем стаканов сходятся в одном порыве.

- За дружбу и мир между озерскими и полянскими!