Сергей Романов - Байки о любви, семье и теще

Дважды у Насти на вещевом рынке случались крупные несчастья, похожие друг на друга как две капли воды. Первый раз, когда она отлучилась по нужде, с её прилавка умыкнули три кожаные плаща. Итальянского производства. По восемьсот баксов за штуку. Это если считать без Настиного навара.

Не обнаружив товара, Настя в истерике накинулась на соседку, которую всегда просила присмотреть за "кожей". А та лишь глазами хлопает, и сама не понимает, как такое могло случиться. Глаз не сводила с Настиного прилавка, а плащи все-таки исчезли. Словом, почти две с половиной тысячи долларов как корова языком слизала.

Второй раз, когда Настя опять-таки прибывала в туалете, воры-рыночники сперли коробку с десятком брючных женских костюмов. На этот раз убыток составил полторы тысячи "зеленых".

Настя так ревела, так ревела...

В тот же вечер муж забежал домой после очередного задания. Как обычно - на все голодный. Руки помыл, нажрался до отвала и, ковыряя спичкой в зубах, указал глазами на постель: пора, мол, и попотеть.

Тут Настя и разъярилась. Медведицей налетела на своего шпиона - ругала на чем свет стоит. И про то, что дома почти не живет сказала, и про то, что его зарплаты четыре месяца уже как нет, и про бессердечность и невнимательность к ней, женщине. А ему все нипочем. Ковыряет спичкой в зубах и молчит как на допросе.

Поняла Настя, что такого не проймешь, успокоилась немного и рассказала о двух кражах и понесенных убытках.

- Ты - профессиональный шпиен, - спросила, - или кто?

- Ну, допустим, - выплюнув спичку изо рта, впервые за весь вечер произнес он.

- Что допустим? - уперла руки в бока Настя.

- Не шпион, а разведчик.

- Тогда найди мне воров.

- Муж вздохнул и монотонно повторил:

- Я не сыщик, а разведчик.

- Какая разница?

- Большая! - И шпиен, считая разговор законченным, хищно впился глазами в голую Настину коленку.

Но жена на этот раз отступать не собиралась.

- Значит, не поможешь?

- Нет. - Он потянулся к коленке, - Единственное, что могу посоветовать, так это пореже бегать в сортир.

Настя снова взорвалась:

- Ишь ты! Он ещё советы дает! Так что же мне в штаны оправляться, что ли?

- Зачем в штаны? В памперсы.

- Ты дурак или только претворяешься? Как я эти детские "хиггинсы" на себя натяну?

- Зачем же детские? Выпускают и для взрослых. - и муж, уже поглаживая Настину коленку, открыл военную тайну. - Мы, разведчики, когда сутками в засаде наблюдение за объектом ведем, обязательно надеваем памперсы. Впрочем, как и бронежилет. Замечу, и та и другая штуковины, которые придумали умные люди, для разведчика просто незаменимы...

- И что, прямо туда ссы... - Настя не договорила. Ее глаза от удивления расширялись.

- А куда еще? - вопросом на вопрос ответил муж, уже двумя руками вцепившись в коленки.

В эту ночь он шептал ей ласковые слова, и Настя млела от счастья и наслаждения.

... Молва о тех или иных происшествиях, случающихся на вещевом рынке, быстро облетает всех торговцев. Так вот, рыночная статистика за последний срок была такова. У Настиной соседки по прилавку стащили мешок с импортными бюстгальтерами и картонный ящик с колготками. У другой знакомой, которая торговала мужской обувью, украли двенадцать пар великолепных туфель. В угловой палатке испарились две дубленки отменного качества... Словом, почти каждый день у того или иного торговца что-то крали. Как правило, тогда, когда продавец отправлялся справлять нужду.

Настю Бог миловал. В туалет она больше не отлучалась.

Вот тебе и муж - объелся груш!

1999 г.

ШАЛУНЬЯ

Одного мужика чересчур хозяйственная жена совсем достала. Как только наступали выходные дни, она начинала заезженную песню:

- Когда снимешь хрустальную люстру? Гляди, совсем запылилась, помыть, почистить надо.

- А разве так нельзя? - зевая и потягиваясь в кровати, спрашивал супруг. Ну, не лежала у него душа к этой люстре, черт бы её побрал!

- Да разве на весу каждый хрусталик протрешь? А снимешь - я её сразу под душ, а потом в ванну с порошком. И опять под душ. Сверкать будет!

Словом, всю плешь проела. Вскочил мужик однажды с кровати и, как был в одних трусах, так и побежал на кухню за табуретом. Отключил электричество, залез на табурет, спустил защитный колпак, отсоединил провода, снял люстру с крючка, подает жене:

- Иди мой, настырная баба!

Уж та свою хрустальную люстру драила-драила, намывала-намывала! Через час принесла опять в комнату - и в самом деле, каждый хрусталик переливается всеми цветами радуги. Красота!