Сергей Романов - Нищие

Яхтсмен уселся в её рабочее кресло: * Показывай. * Не покажу, а расскажу.

Афинская подошла к Агате, с удивлением наблюдавшей за всеми событиями, взяла её под руку и подтолкнула к двери: * Словом, Агата, мы обо всем с тобой договорились. Я жду от тебя благоразумия и звонка. Советуйся со мной по всем вопросам. Если меня не будет на месте, я оставлю для тебя свой телефон.

Агата согласно кивнула и вышла. За дверью было слышно, как быки Яхтсмена старались закадрить девушку своими плоскими шуточками. * Ну, расскажи о подарке, - попросил довольный собой Яхтсмен, когда они остались вдвоем. * Что тебе Кнорус при встрече говорил о Юрайте? - сделав серьезное лицо, спросила Афинская.

Яхтсмен достал сигарету, закурил и, прикрыв глаза, блаженно затянулся. Выпустив дым, поморщился и ответил: * Твой Юрайт - скотина. Таких мочить надо. Операция "Монахиня" - его рук дело. * А не ошибаешься? * Когда мы разговаривали об этом с Кнорусом, он сказал, что Юрайт сам во всем сознался. И даже должен позвонить тебе. Не звонил? * Звонил... * Откуда? Из Франции или уже с Канарских островов? - ехидно спросил Яхтсмен. * Из дома. * Что?! - в изумлении привстал с кресла Яхтсмен. - Так надо ехать, брать эту сволочь и подвешивать за яйца. Денежки и вывалятся. Сейчас я своих ребят... * Какой же ты наивный, Паша! * Но он признался тебе в предательстве? * Он говорил, что организация цыган - его рук дело. * Ну, так в чем вопрос? Нужно подвешивать за... * Как легко тебе можно запудрить мозги! Все мероприятие блестяще провел мой ученик - Кнорус! * Врешь! отбросив всякий этикет при общении с возлюбленной, подскочил Яхтсмен. Требую доказательств. * Кнорус взял невесту Юрайта в заложницы.

Яхтсмен наконец сообразил, в чем дело. * Вот самец! И меня, как пенька, вокруг пальца обвел. Где он? * Если бы я знала, - ответила Афинская и, бросив оценивающий взгляд на своего "возлюбленного", добавила: - Но, думаю, что в ближайшее время буду знать адрес его конспиративной квартиры. Может быть, даже вечером.

Яхтсмен рефлекторно потянулся правой рукой под полу пиджака, словно проверяя, на месте ли его револьвер.

ГЛАВА 20. МАРГАРИТА

Бурдаков позвонил ей к вечеру и по секрету сказал, что на завтрашний день запланирована крупномасштабная операция по отлову бомжей и нищих. В мероприятии будут участвовать почти все силы Министерства внутренних дел столицы. * И куда вы всю эту ораву разместите? Чем накормите, извините?

Бурдаков твердо и со знанием дела ответил: * Правительство города выделило деньги. Приезжих, после проверки на криминогенность, тут же отправим по месту жительства. Вечерними и ночными поездами. Наших, доморощенных, по распределителям, эпидемстанциям, ночлежкам. * С нашими как раз и надо разобраться, почему они бомжуют. * А это уже твой вопрос, Марго, - как показалось ей, нежно ответил Бурдаков и добавил: - Приезжай со своими инспекторами и разбирайся. А мы на основании ваших предписаний будем принимать меры. * Хорошо Миша, - и она положила трубку.

Она развернула свежие газеты, которые так и остались до вечера непросмотренными. В одной нашла интересную заметку. Суть её заключалась в том, что один мужик - ученый-зоолог - совсем обнищал. Администрация исследовательского института, где он работал, уже полгода не выплачивала зарплату. Не хотите работать или чем-то недовольны - увольняйтесь. Здесь вас никто силком не держит.

Но зоологи - народ немного повернутый, верный своей профессии, и ничего, кроме как возни с животными, их организмами и средами обитания, знать не хотят. Из этой категории и был мужичок.

Жил он в Подмосковье, и настал день, когда денег даже на проезд в электричке не осталось. Поел он утром овсяной кашки (овес, кстати, из института привез - урвал от лошадиных и попугайских паек) и задумался - как дальше жить, как на работу ездить? И придумал.

Стал перед выходом на работу надевать на себя лохмотья грязной и рваной одежды, на ноги ботинки, подошвы которых подвязывал веревкой, чтобы совсем не оторвались, иногда подкрашивал синячок под глазом и направлялся к электричке. Вваливался в вагон и занимал целое сиденье. Притворялся пьяным и укладывался на него полностью. Милиция "бомжа" не задевала, в редком случае разве что с поезда ссаживала. Понятное дело - и люди старались не задевать "пропившуюся морду", а самые порядочные граждане и на улице шарахались от него в стороны, пока он шел в привокзальный туалет, дабы перевоплотиться в обыкновенного человека, а "маскарадную" форму спрятать в дипломат.