Саня Тихий: Прощай друг

Саня Тихий

Тут у нас в Суpгуте все сплошь Пелевиным увлеклись, что ажно стpашно становится. Пpочел я паpу его pассказов "Hику" и "Зигмунда в кафе" и pодилось у меня под впечатлением от пpочитаного сие нетленное "пpоизведение". А, Алекс Гоpобец, (он паpень жутко умный, я не шучу, пpочел, Пелевина больше чем тот написал) Он мне так сказать альтеpнативу составил, но так как автоpские пpава на свой pассказ он пеpедал мне то я бpосаю сpазу две вещи. Это все я бpосаю не для какого-то самоудовлетвоpения, а пpосто так вещи эти несеpьезные и пpосьба не воспpинимать их как попытку наезда на Пелевина. Hо если кто хочет может отписать мылом мне или Алексу (только скажу по секpету он не в куpсе).

Прощай друг

Почти по Пелевину

Я вышел к столу как обычно, а обычно я выходил когда хотел есть. Сейчас я тоже хотел есть и поэтому вышел к столу. Стол в нашем пансионе "Для потерпевших кораблекрушение" был на удивление однообразен. Когда бы я не вышел к столу (а выходил я к нему не менее трех раз в сутки) он был однообразен. Все такой же деревянный и покосившийся, с вырезанными перочинным ножом за рубль двадцать, изречениями великих мыслителей, вышедших из народа. Стол, несмотря на то, что был однообразен, всегда поражал меня обилием пустого пространства. Он был обширен и желт как пустыня, в которой затерялись, скелеты вилок, блестящие змейки ножей, и заброшенные храмы кастрюль и тарелок.

Иногда, на нем росли одинокие кусты солонок и оазисы хлебных крошек. Хоть стол и был как пустыня, он не был столь спокоен. Иногда его начинало штормить и качать как море, или будто в пустыне разразилась буря. Просто у стола, как у старого морского пирата, одна нога, была короче чем другие. И поэтому, когда кто-нибудь опирался на него он начинал горестно скрипеть как от невыносимой зубной боли и угрюмо раскачивать боками словно ослик, на которого взвалили тяжелую вязанку хворосту.

Хозяйка пансиона, была под стать нашему столу. Она была такой же желтой, потому, что была родом из Китая. Видимо она давно уже разменяла пятый десяток. Это была миниатюрная как нэцке, пожилая женщина. Ее желтое как свеча лицо не обезображивала печать интеллекта и только тоненькие морщинки словно меридианы опоясывали этот желтый унылый шар который некоторые остряки именуют головой.

Hесмотря на то что она была неумна как школьница первоклашка, готовила она просто замечательно и знала не только Китайскую кухню но и многие другие. Она замечательно готовила мясо и овощи, а также мясо с овощами и даже овощи с мясом. Ее душа, видимо вечно пребывала в ладу с миром и поэтому ей не было нужно ничего, кроме кухни и управления этим пансионом. Мне нравилось наблюдать за ней когда она готовит. Ее ловкие руки так и мелькали словно крылья ветряной мельницы когда она резала, шинковала, крутила, рубила, варила, парила, жарила и замораживала еду. Я тихо стоял у входа в кухню облокотившись о дверной косяк, такой древний, что казалось он здесь с эпохи Мэйдзи. Я стоял и наблюдал за чудом приготовления пищи, чудом подвластным только руке мастера. Сколько раз я не наблюдал за этим, но столько же раз поражался, когда из обычного куска сырого мяса, кровавого и красного как знамя коммунистов, вдруг появлялся с коричневой корочкой, предупреждающий восхитительным запахом о своем появлении, жаренный кусок мяса.

Я спустился к столу как обычно, никого еще не было. Я люблю поглощать пищу в одиночестве. Для меня это такое же интимное занятие как и чистка зубов но гораздо более приятное. Я сел за стол, на стул такой же как стоял на против, но с одним только отличием - это был мой стул, тогда как напротив, находился стул не мой, а даже наоборот, это был стул полковника в отставке из противотанковых войск.

Я сел за стол в предвкушении приятного времяпровождения в обществе тарелки с мясом но тут почувствовал что стол начал качаться. видимо кто-то шел. Я нехорошо выругался про себя, потом подумал что я этого не заслужил и выругался вслух про других и особенно того, кто собирался нарушить мой покой. Я был уверен что я его не знаю так как соседи по пансиону все знали о моей привычке есть в одиночестве и старались не попадаться на глаза. Hо, что же делать покой был безвозвратно утерян и я решил посмотреть кто же это все таки.

И тут он появился. Это было потрясением для меня. Он появился резко прямо передо мной, он слегка насмешливо посмотрел мне в лицо и не слова не говоря принялся есть мясо из моей тарелки.