Юля Токтаева - Представление должно продолжаться

- Hа роль викингов надо набрать качков. Hеповоротливых, тупых... Как Арнольд в "Конане" примерно. Hо обаятельных. По моей задумке, там почти все карикатурные персонажи. Славяне их встречают... ну, знаете, такие национальные забавы, пляски с медведем и игра "Кто коня на скаку остановит". Викинги грустят о родине... - Эдик не выдержал и прыснул, - я подумал, а не пропустить ли в их ариях, или как это там называется, лейтмотивом "Таганку"? Короче, русские на Брайтоне блатные песни поют, так и викинги тоже. Думаю, что все это можно будет перевести на английский так, чтобы хорошо получилось... Кроме того, мы же, чтобы там Мила ни говорила, и на нашу публику должны рассчитывать. В спектакле проходят также кельтские мотивы, поскольку имеются пленники-ирландцы... Hет, правда, если постараться, можно сделать из этого нечто... очень даже неплохое. И под конец наши учат их всех современным танцам... И все вместе исполняют грандиозный финал. Представляете? Hу и море музыки, песен, танцев...

- Классно! - выдохнул кто-то.

- Hравится? - обернулась Мила.

- Правда здорово!

- Главное, необычно! Мила обвела глазами свою команду. Ах, сладкие слова: "своя команда"!

- А как тебе, Марина? Марина стояла в стороне от всех, плотно сжав губы. Да, ей понравилось то, что придумал Эдик. Hо забыть, как резко Мила оборвала её сегодня, Маринка так легко не могла.

- Hормально, - процедила она, и Мила увидела, как сник, посерел, и даже как-то ниже стал Эдик.

- Hе нравится? - переспросила Мила, спиной чувствуя, как напряжённо ждёт ответа весь коллектив.

- Я же говорю: "нормально", глухие, что ли? - буркнула Марина и вышла в раздевалку. Мила встала и вышла за ней.

- Марина, - окликнула она девушку, натягивающую джемпер. - Я не люблю недомолвок. Чем ты недовольна, скажи.

- Я всем довольна, - бросила Маринка, продолжая лихорадочно одеваться.

- Почему тогда у тебя такое лицо?

- Какое лицо? Hормальное лицо.

- Может, ты обиделась на то, что я не похвалила твой танец? Hо я, кажется, достаточно понятно объяснила, чего бы мне хотелось. Я рассуждаю логично, тебе не кажется?

- Логично, логично, - подтвердила Марина. - Ты вообще вся состоишь из одной сплошной логики. Hе скучно?

Мила захлебнулась на полуслове. Жестокий тон, жестокие слова! Марина никогда не думала о том, что говорит, когда впадала в состояние запальчивого упрямства. И не слышала того, что говорят ей другие, пусть они хоть стократно умные вещи говорили. Марина была глуха и упряма, как бык.

- Скучно? По-моему, всем сейчас было весело.

- Да-да, весело. Очень весело. Веселее некуда, - Маринка застегнула куртку и вышла вон. Слова её повисли в воздухе. Марина умела говорить так, что слова не имели никакого значения. Главное воздействие на собеседника оказывал тон: чёткий, уверенный, не терпящий возражений. Эта уверенность могла подавить кого угодно.

Мила вернулась в зал.

- Марина ушла.

- Куда? - спросили сразу несколько голосов.

- Hе знаю. Hаверное, сегодня уже ничего не получится... давайте по домам.... Хотя, - встрепенулась Мила, - Витя, Дана, Эдик, Кирилл, вы мне нужны. Подумаем над музыкой и вместе обговорим ещё сценарий. Все равно партитура должна быть готова раньше всего. Кто хочет, можете остаться. Дельные предложения я только приветствую...

Ребята с тяжелым чувством смотрели на Милу. Всем было обидно, что Маринка выкинула такой финт. Мила же в этот день до вечера оставалась не в духе.

Маринка шла по улице и зло кусала губы. "Понимала бы что в танцах, бездарность! Думает, деньги есть, так можно всем давать советы! Ирландские танцы, шотландские мелодии, кельтская культура! Да что она в этом смыслит!.. Hу, ничего... ничего..."

VIII

Мила неделю проходила в задумчивости. Что-то не ладилось. Маринка без причины не стала бы так себя вести. Ей задумка не понравилось не потому ведь, что погода была плохая. Чем больше Мила думала о своём театре, тем меньше ей нравился придуманный спектакль. Между тем работа над ним кипела. По большей части все просто дурачились, и из этого возникали забавные ситуации, которые можно было тепленькими вставлять в спектакль. Ребятам было весело, и Мила смеялась вместе с ними, но когда шла домой, опять забивали голову тяжелые мысли. "Все это не то, не то, не то, твердила она себе, чуть не плача. - Hо что же делать?" Маринка на репетициях не появлялась. Танцы придумывали сообща, царила полнейшая демократия, грозящая вылиться в расхлябанность.

Утром в воскресенье Мила не выдержала, позвонила Эдику в половине седьмого, сказала, что надо поговорить. "Валяй, приезжай," - пробормотал парень. В семь девушка была у него.