Зейн Грей - Пограничный легион (др. перевод)

Эта возможная встреча снова глубоко взволновала ее и пробудила прежние страх и ужас. Но в ее душе в эту минуту пробудилось новое чувство. С бьющимся от волнения сердцем она проверяла эту новую сторону своего существа, борясь со смущением, стыдом и недоверием.

Пока в ее уме одна мысль сменяла другую, часы летели, и дорога шла то круто в гору, то под гору. Бесконечные холмы предшествовали цепи гор.

Наконец Келс остановился у покрытого зеленой тиной болотистого ручья.

– Слезайте! Здесь мы пообедаем и дадим передохнуть лошадям, – сказал он Жанне. – Ну и молодец же вы! Ведь сегодня мы отмахали около двадцати пяти миль.

Только сойдя с лошади, Жанна почувствовала, как ныли ее ноги и как приятно было снова их выпрямить. Оглянувшись назад, она увидела двух остальных разбойников с лошадьми и поклажей. Привыкшая к острой наблюдательности, она заметила с ними еще одну лишнюю лошадь, но решила, что просто с самого начала не обратила на нее внимания. Затем она принялась наблюдать за Келсом, распрягавшим лошадей. Жилистый и сильный, он двигался быстро и ловко. Большой, голубоватый револьвер болтался у него сбоку. Этот револьвер до смешного притягивал к себе внимание Жанны. Келс не стал спутывать ног лошадям. Похлопав своего рыжего по ляжке, он погнал его вниз к ручью. Пони Жанны последовал за жеребцом. В эту минуту подъехали двое остальных с поклажей. Жанна обрадовалась. Она почувствовала, что будет гораздо лучше для нее не оставаться с Келсом наедине.

– Сними тюки, Билл, – приказал Келс.

Снова развели костер и взялись за приготовления к обеду. Насвистывая какую-то песенку, Келс пошел к ручью. Билл тотчас же воспользовался этим и нахально уставился на Жанну. Она сделала вид, что совершенно не замечает его и, наконец, совсем отвернулась. Мужчины захихикали.

– Вот гордая, ведьма! Но меня не проведешь. Я на своем веку достаточно возился с бабами. – При этих словах Галлоуэй громко заржал, и, сдвинув головы, они принялись обмениваться какими-то таинственными замечаниями. Келс вернулся, неся полное ведро воды.

– Какая муха укусила вас, молодцы? – спросил он.

Оба повернулись к нему с нахально-невинным видом.

– Как будто та же, которая и тебя щекочет, – ответил Билл. Из этого ответа было видно, какую большую роль играл случай в жизни этих необузданных людей. Незначительное происшествие мгновенно разжигало их страсти и круто изменяло взаимоотношения.

– Сам знаешь, хозяин, что это не совсем обычная для нас компания, – добавил Галлоуэй с примирительной усмешкой. – Вот Билл понемногу и оттаял. Ничего не поделаешь. Я его знаю постоянным брюзгой и злюкой, а тут словно кто подменил парня. От души радуюсь за него.

Келс не стал дальше слушать и снова взялся за свою работу. Теперь Жанна увидела его глаза совсем близко, и снова ее охватил испуг. Они не походили на обычные человеческие глаза: то были два круглых серых пятна, два непроницаемых отверстия, в которых ничего не отражалось и которые все же таили в себе что-то ужасное.

Вскоре мужчины принялись за обед с таким аппетитом, который может проснуться только после долгого пребывания на свежем воздухе и быстрых движений. Жанна сидела поодаль, на берегу ручья, и, пообедав, улеглась в тени ольхи.

Топот и фырканье лошадей разбудили ее, и, вскочив на ноги, она увидела своих спутников за упаковкой и заседлыванием коней. До сих пор Келс говорил с ней всего два раза. Она была благодарна за такую молчаливость, но о причине этого не догадывалась. Келс казался все время погруженным в какие-то мысли, и это совсем не подходило к любезному выражению его лица. Он выглядел мягким и добродушным, его голос звучал тихо, и от всего его существа веяло дружелюбием. Однако Жанна уже знала, что он далеко не тот, кем кажется. Что-то есть у него на уме. Но, конечно, то не были ни укоры совести, ни какая-либо сердечная печаль. А вдруг в его уме созревал какой-нибудь новый, дерзкий план? Жанна робко спрашивала себя, касались ли его мысли только денег, которые он хотел получить за нее?

Когда все было готово, она поднялась. Внезапно жеребец Келса заартачился. Билл протянул Жанне повод ее лошади, и руки их соприкоснулись. Это прикосновение было сплошной случайностью, но ей показалось, что Билл нарочно хотел схватить ее за руку. Она моментально отдернула свою, а его загорелое лицо залила густая темная краска. Протянув к ней руки, он схватил ее за грудь. Это был грубый, понукающий жест. Она поняла, что иначе он и не мог заставить ее взять повода. В его жесте не было ничего двусмысленного. Однако это грубое, звериное прикосновение заставило ее отшатнуться назад. При этом она даже вскрикнула.