ХОВАРД ФАСТ - ПОСЛЕДНЯЯ ГРАНИЦА

Через несколько дней Кастер возвратился к месту сражения в поисках останков погибшего майора Эллиота. «Проехав около двух миль в том направлении, куда уехал Эллиот с его крохотным отрядом, мы обнаружили, наконец, тела наших товарищей – голые, заледеневшие, обезображенные. Нет слов, способных передать отчаянье, с которым они дрались с неприятелем, превосходившем в сотни раз. Эллиот, очевидно поняв безнадёжность своего положения, велел людям спешиться и связать лошадей вместе… тела погибших солдат лежали по кругу диаметром не более двадцати ярдов. Мы нашли их так, как они упали, разве что дикари немного сдвинули их, раздевая и терзая убитых на свой варварский манер.»

Во время нападения на лагерь Шайенов на реке Уашита солдаты убили 103 индейца (из них только 11 мужчин, среди них Чёрный Котёл), захватили в плен 53 женщины, уничтожили всё имущество огромного стойбища и перестреляли весь табун. И всё-таки, несмотря на беспощадность Седьмой Кавалерии, на Уашите не было кровавого безумия, которым сопровождалась резня на Песчаном Ручье; женщин не насиловали, животы не вспарывали, скальпы не снимали – индейцев просто отстреливали. Чёрный Бык вспоминал, что солдаты «ворвались в стойбище, как ураган, однако вели себя не слишком уверенно, несмотря на всю молниеносность атаки. Мы не были готовы к бою, но смогли дать Синим Мундирам хороший отпор. Наши мужчины залегли в двух-трёх местах и стреляли до тех пор, пока не кончились патроны. Солдаты не могли одолеть нас, но мы отступили. В лагере остались женщины, и солдаты принялись убивать их. Они стреляли в них так, будто бились с вооружёнными воинами. Мы думали, что успеем вернуться с подкреплением из соседних становищ и сможем отбить наших жён. Но мы опоздали. Перед нами стояли обгорелые остовы палаток, лежали сотни убитых лошадей.»

Кастер утверждал, что нанесённый Шайенам удар был окончательным и что Шайены (как боеспособное племя) перестали существовать после событий на Уашите. В определённом смысле он был прав, ибо после этого девятнадцать вождей привели своих последователей в форт Кобб и сложили оружие. Но это было далеко не всё племя. Воины Собаки категорически отказывались капитулировать. Они перекочевали на север Канзаса и присоединились к Лакотам. Воины Собаки (их называли племенем, общая численность которого достигала пятисот человек) выбрали дорогу борьбы, хотя надеждами на победу никто из индейцев в то время себя уже не лелеял. Развёрнутая ими партизанская война была направлена больше на устрашение мирного население, они нападали на отдельные ранчо, угоняли скот, убивали одиноких путников, грабили почтовые дилижансы.

Очередным крупным столкновением с американской армией было сражение на реке Маленький Большой Рог, в котором Лакоты и Шайены разгромили отряд Кастера. Это произошло 25 июня 1876 года. Кастер, следуя зову ненависти, стремительно двигался к огромной деревне. Разведчики предупреждали его, что собравшихся на Маленьком Большом Роге индейцев было слишком много, чтобы Седьмая Кавалерия одолела их собственными силами. «Надо дождаться колонны генерала Терри,» – настаивал майор Рино, но Кастер не желал слушать о подмоге. Он хотел, чтобы вся слава за разгром воинственных дикарей досталась ему одному.

Деревянная Нога вспоминал о той битве: «Короткохвостый Конь, Чалый Медведь и Телёнок первыми пересекли реку и встретили кавалеристов. Вскоре к ним присоединились другие индейцы. Множество воинов кружило вокруг занятой солдатами гряды. Мы лежали в ущельях и на холмиках, поросших полынью. Сперва стрельба шла с дальнего расстояния, затем мы подкрались ближе. Луками мы пользовались чаще, чем ружьями. Из наших укрытий можно было посылать стрелы по высокой дуге, и они падали сверху на солдат и их лошадей. Индеец же с ружьём должен был встать, чтобы выстрелить, и поэтому становился открытым… После долгого периода вялых действий около сорока кавалеристов внезапно ринулись вниз, и наши воины отступили. Солдаты остановились у нижней гряды. Тогда вождь южных Шайенов, которого звали Хромой Белый Человек, закричал: “Вперёд! Мы должны перебить их всех!” Повсюду начали выскакивать индейцы, бежать вперёд, падать, снова вставать и снова бежать на солдат. И белые люди сразу лишились рассудка. Вместо того, чтобы стрелять в нас, они стали направлять оружие на себя и ещё до того, как мы добрались до них, они были мертвы, перестреляв друг друга. Мы подобрали их ружья и стали стрелять в солдат, засевших на верхней гряде. Я сел на коня и переехал в другое место. Когда я прискакал к восточному краю гряды, там солдаты уже погибли. Наши рассказали мне, что индейцам удалось убить немногих солдат, потому как основная часть их застрелила самих себя… Я помчался к северному склону, где индейцы взяли в круг отряд кавалеристов. Спешившись, я сделал два выстрела из ружья с дальнего расстояния. Больше я не стрелял, ибо в кустах полыни находилось слишком много индейцев, которые наступали на солдат и то вскакивали во весь рост, то прижимались к земле и двигались ползком. Я боялся попасть в кого-нибудь из своих. Примерно в это же время весь отряд солдат лишился рассудка и принялся стрелять сами в себя…»