— Хотел бы я знать, когда мы получим хоть немного денег — страсть как хочется потрахатъся, — сказал Гас и, повернувшись спиной к ветру, стал читать письмо.
Поведение приятеля возмутило Калла и он, не вытерпев, сказал:
— Это же письмо майора. Не суй свой нос в чужие дела.
— Да ладно тебе, — возразил Гас, передавая листки Каллу. — Я думал, здесь что-то интересное, а ничего особенного.
— Если мне доведется написать письмишко, очень не хотел бы застукать тебя перечитывающим его, — предупредил Калл. — Гляди, вроде Чад возвращается.
Всматриваясь в пыльную даль, он почувствовал, как начало пощипывать в глазах. С севера к биваку приближались какие-то фигуры. Калл их пока не различал отчетливо, а Гас, похоже, даже не интересовался ими. Когда он начинал мечтать о бабах, то о чем-либо другом уже и думать не мог.
— Если бы нам удалось поймать какого-нибудь мексиканца, мы бы отняли у него деньги. У него может оказаться достаточно денег, чтобы потрахаться всласть, — зудел Гас, когда они двигались обратно к биваку.
Майор Шевалье смотрел, не слезая со своего гнедого коня, как две фигуры медленно приближались к лагерю, затем к ним присоединился Длинноногий. Вскоре в нескольких шагах позади них показался Чадраш верхом на лошади.
Повсюду вокруг лагеря поднимались рейнджеры и принимались вытряхивать песок и пыль из одежды. Матильда, единственная, кого не захватила всеобщая паника, продолжала как ни в чем не бывало готовить черепашье мясо. Около костра лежал окровавленный панцирь. Калл почувствовал запах жареного мяса и ощутил голод.
— Это всего лишь старуха, с ней какой-то парень, — произнес он, когда наконец рассмотрел фигуры, с трудом продирающиеся к лагерю сквозь песчаную бурю. С одной стороны их конвоировал Чадраш, с другой — Длинноногий Уэллейс.
— Черт побери! Вряд ли у них в кармане завалялся хотя бы паршивый цент, — промолвил Гас. — Думаю, нам все же нужно втихаря перейти вброд реку и поймать на том берегу какого-нибудь мексиканца, пока еще не поздно.
— Нет, сейчас нужно выждать, — не согласился Калл. Ему не терпелось взглянуть на пленников.
— Готов побожиться, что старуха слепая, — заявил Верзила Билл. — А мальчишка ее поводырь.
Он оказался прав. К биваку медленно подходил мальчуган лет десяти, больше похожий на мексиканца, нежели на индейца, и вел за собой старую седую индеанку. Калл еще никогда не видел таких старых людей, как эта женщина.
Они подошли поближе к костру, и мальчик, уловив запах жареного мяса, издал странный звук, не похожий на речь, — скорее это был стон.
— Что ему нужно? — спросила Матильда. Стон мальчугана ее не разжалобил.
— Что, что, — сама знаешь. Кусочек черепашьего мяса, — ответил Длинноногий. — Он же голодный.
— Тогда почему он не просит есть? — невозмутимо заметила Матильда.
— Он не может просить, — заключил Длинноногий.
— Почему не может? У него что, языка нет? — удивилась Матильда.
— Нет языка, — ответил Длинноногий. — Кто-то отрезал его.
Северный ветер усилился, унося с собой в Мексику тучи песка и пыли великих прерий Техаса. Вскоре не стало ничего видно в двух шагах. Чадраш и майор Шевалье, сидя на лошадях, не видели даже землю под ногами. Рейнджеры у костра не различали друг друга. Калл все же нашел свое ружье, но, когда попытался прицелиться, не смог разглядеть мушку на конце ствола. Холодный ветер швырял в людей песок целыми пригоршнями. Лошади спасались только тем, что поворачивались к ветру задом, впрочем, и люди поступали так же. Многие укрывались седлами и заматывали головы седельными потниками. В черепаший панцирь набилось полно песку. Костер постепенно загасал. Рейнджеры поплотнее сгрудились около него с наветренной стороны, чтобы хоть как-то защитить огонь и не дать погаснуть совсем. Длинноногий и Чадраш обмотали лица пестрыми головными платками, у Верзилы Билла тоже был такой платок, но ветер унес его. Матильда прекратила стряпню и теперь тихо сидела спиной к ветру, уткнув голову между колен. Мальчуган без языка потихоньку подкрался к затухающему костру и ухватил пару кусков поджаренного черепашьего мяса, один отдал слепой старухе. Хотя мясо оказалось жестким и горячим, он расправился со своим куском буквально за три укуса.
Киркер и Глэнтон, два охотника за скальпами, сидели рядом, повернувшись спиной к ветру. Сквозь песчаную завесу они пристально вглядывались в мальчика и старуху, прикидывая ценность их скальпов. Киркер вытащил нож для скальпирования и небольшой точильный брусок. Затем он попытался плюнуть на брусок, но ветер относил слюну в сторону; тогда Киркер принялся затачивать нож всухую. Старуха повернулась на звук и что-то сказала мальчику на незнакомом Каллу языке. Безъязыкий мальчик, естественно, ответить не мог.
Читать дальше