Луис Ламур - Крепкие парни

— Оверлин, я разговариваю с тобой как помощник шерифа. Ты должен покинуть город к полудню завтрашнего дня. Поезжай и больше сюда не возвращайся.

— Так, значит, ты Мак-Куин? И ты опередил Байна? Он, должно быть, здорово удивился. А хвалился, что самый быстрый, самый меткий! Даже вроде бы лучше меня. Ерунда! Где ему тягаться со мной! — балагурил пьяный бандит.

Мак-Куин ждал. Он и не предполагал, что Оверлин подчинится и уедет. В поединке кто-то из них умрет, но он хотел справедливости. Все равно доказать, что ганфайтер участвовал в убийстве Джимми Мак-Крекена, почти невозможно.

Оверлин отличался от Байна. Чтобы уложить такого здоровяка, понадобится куча свинца.

— Где Стрэнн? — потребовал ответа Мак-Куин.

Оверлин посмотрел на него широко раскрытыми глазами, затем бросил взгляд на дверь и встретился глазами с Сартейном. Он понял, что его попытка скрыться повлечет за собой перестрелку, к которой он совсем не готов.

— Стрэнн, говоришь? Даже если ты справишься со мной, его тебе никогда не одолеть. Нет нужды говорить тебе, где он. Стрэнн сам найдет тебя, когда ты меньше всего будешь этого ждать.

Оверлин нарочито медленно отвернулся от Мак-Куина, взяв стакан левой рукой.

— Виски! Налейте мне виски!

— Где он, Оверлин? Где Стрэнн?

Мак-Куин видел, что ганфайтер готовился убить его. Значит, нужно сбить его с толку, чем-то огорошить. Он сделал полшага вперед.

— Говори, пьяный козел! Говори! — заорал он.

Едва умолкнув, с силой хлестанул его по щеке.

Удар получился крепкий и звонкий. Оверлин пошатнулся. Его не били с тех пор, как он стал взрослым. Пощечина потрясла его. Он гневно вскрикнул и рванулся за револьвером.

Люди бросились врассыпную, прячась за любые укрытия или выскакивая в двери.

Мак-Куин быстро отступил, вынимая оружие, и выстрелил, одновременно шагнув влево и вынуждая тем самым противника поворачиваться за ним. Первая пуля попала в цель на мгновение раньше, чем Оверлин успел нажать на спуск, ее удар кинул бандита на стойку, а его собственный выстрел взрыхлил опилки на полу. В тот же миг Мак-Куин выстрелил снова.

Оверлин повернулся — в окровавленной рубашке, с выбитым глазом, — и его револьвер полыхнул пламенем. Мак-Куин почувствовал сильный толчок, но не понял, куда он пришелся.

Он опять нажал на спуск и, не зная, сколько патронов осталось в револьвере, выхватил левый и перебросил их из руки в руку, получив в правую полностью заряженный.

В другом конце зала разыгрывалась еще одна, не замеченная никем драма. Наблюдая за Мак-Куином и Оверлином, Рен Оливер решил, что это и есть его шанс. Пользуясь общей неразберихой и замешательством, он убьет Мак-Куина. Оливер сбросил в ладонь спрятанный в рукаве пистолет и навел его на Уорда, но в тот же момент, как в его руке блеснула голубая сталь оружия, одновременно рявкнули два револьвера — Сартейн стрелял от передней двери, а шериф Фостер — слева от черного хода. Оливер вскочил, прижав руку к животу. Отняв ладонь, он с изумлением уставился на кровь и отчаянно завизжал.

В этом визге выразился весь животный ужас труса перед смертью, на которую он много раз обрекал других. Оливер потрясенно смотрел то на Фостера, то на Сартейна, которые держали его под прицелом и в случае необходимости выстрелили бы еще раз. Потом его ноги подкосились, и он упал, сжимая в руке колоду, запачканную его кровью. Стол перевернулся, с него на спину игрока посыпались фишки и карты. Как осенние листья, они лежали на грязных опилках, которыми еще утром посыпали пол.

У стойки все еще стоял Оверлин, в глазах его по-прежнему пылал яростный огонь.

— Ты!.. Ты!..

Он начал падать, но ухватился за поручни стойки, пытаясь еще что-то вымолвить. Постепенно пальцы разжались, и он грохнулся на пол, ударившись головой о ножку, и откатился в сторону.

Мак-Куин повернулся, словно очнувшись от дурного сна, и увидел Кима у входной двери и Фостера сбоку.

По деревянному тротуару кто-то быстро бежал. Дверь распахнулась. Револьверы настороженно поднялись.

В зал из темноты влетел перепуганный, побледневший Болди Джексон.

— Уорд! Помоги мне Господь! Я убил женщину! Я убил Шерон Клэрити.

Разрозненные свидетели перестрелки неожиданно превратились в разгневанную толпу, ринувшуюся к нему.

— Что?

— Погодите! — Мак-Куин предостерегающе поднял руку. — Выслушайте его!

Он загнал патроны в опустевший барабан.

— Ладно, Болди, показывай.

— Клянусь Создателем, Уорд, я принял ее за мужчину, который хочет в меня выстрелить! Видел у нее в руках оружие ясно, как на картинке, поэтому и пальнул!