Макс Брэнд - Ночной всадник

Девушка проскользнула мимо Бирна и скрылась в доме; в тот же момент свист сорвался на самой высокой ноте, задрожал и стих. Бирна окружали только тьма и молчание, а порывистый ветер дул прямо в лицо.

Расхаживая по веранде с задумчиво опущенной головой, доктор Бирн видел, как вышел Бак, размахивая плетью, с патронташем на талии, шею ковбоя украшал красный шелковый платок.

Казалось, что Дэниелс постарел на десять лет с тех пор, как доктор впервые его встретил. Не слишком украшала и трехдневная щетина. Загорелая кожа оставалась грязной, но даже грубая щетина не могла скрыть морщины на щеках Бака. Его длинные, черные, лохматые волосы падали на лоб, свисая почти на глаза. Сами глаза провалились так глубоко, что Бирн едва смог рассмотреть в темных тенях две искры света. Вся беззаботная небрежность исчезла. Вместо нее появилась угрюмость, с физическим воплощением которой встречаться не захотелось бы никому, особенно темной ночью в пустынной местности. Бак напоминал человека, долго скрывавшегося от погони, но теперь пришедшего к закономерному концу. Его прижали к стене, и вот он готовится к отчаянной, но безнадежной битве. Доктор даже не сразу решился обратиться к Дэниелсу.

— Вы собрались на прогулку? — наконец поинтересовался Бирн.

Бак вздрогнул при звуке голоса за спиной и повернулся с искаженным от страха лицом.

— Боже праведный, приятель! — закричал Рэндалл, отшатнувшись. — Что с вами?

— Ничего, — постепенно успокаиваясь, ответил Бак. — Я сматываюсь.

— Оставляете нас?

— Да.

— Не может быть!

— Вы думаете, что мне следует остаться? — усмехнулся тот.

Доктор озадаченно промолчал. Наконец развел руками в немом отрицании.

— Друг мой, — произнес Рэндалл. — Я совсем не о том.

Бак опять невесело ухмыльнулся.

— Теперь вы говорите разумно, — кивнул он. — Думать бесполезно.

— Но почему вы уезжаете так внезапно?

Дэниелс пожал плечами.

— Я уверен, — сказал доктор, — что мисс Камберленд будет скучать.

— Не будет, — мотнул головой ковбой. — Она полностью занята… им.

— Верно. Но если у нее не хватит сил, если она не сумеет добиться успеха у такого уникального человека… ей может понадобиться помощь…

Доктора прервало медленное витиеватое крепкое ругательство Бака.

— Почему, черт побери, я должен помогать ей строить отношения с ним?

— Причины вообще-то нет, — ответил встревоженный доктор, — но думаю, что старая дружба…

— Будь она проклята, ваша старая дружба! — взорвался Бак. — Всему есть предел, вот и моя дружба приказала долго жить… износилась с обеих сторон. Кончено! — Он обернулся и сердито посмотрел на дом. — Помочь ей справиться с ним? Я лучше засуну револьвер в рот и спущу курок. Лучше увижу, что она выходит замуж за висельника. В общем, к дьяволу все это место! Я сыт им по горло! Увидимся, док.

Доктор бросился за ковбоем, остановив его у крыльца.

— Мой дорогой мистер Дэниелс, — настаивал он, прикасаясь к руке Бака, — вы не должны уезжать так внезапно. На кончике моего языка скопились тысячи вопросов.

Бак посмотрел на него, и в этом взгляде доктор увидел только усталость и отвращение.

— Ладно, — кивнул Дэниелс, — я готов выслушать первую пару сотен. Поехали!

— Во-первых, причина, вынуждающая вас уехать.

— Дэн Барри.

— Э-э-э… страх перед тем, что он способен сделать?

— Черт побери, страх! По крайней мере, именно Дэн заставляет меня уехать.

— Не в силах разгадать столь загадочную тайну, — вздохнул его собеседник. — Я видел, как вчера ночью вы вошли в ад пылавшей конюшни, спасая этого человека. Я знал, как вы мчались верхом, рискуя жизнью, чтобы привести Барри сюда. Это ли не доказательства дружбы?

Дэниелс разразился неприятным смехом. Он положил руку на плечо доктора и ответил:

— Разве это единственное доказательство, док? Доказательство дружбы? Дэн спас меня… от веревки!.. И спас меня от смерти… от револьвера Джима Сайлента. Он вытащил меня из дерьма и превратил в человека, способного посмотреть в глаза честных людей.

Бак смолк, тяжело дыша, и слабые, переутомленные глаза его осветились пониманием. Бирн впервые ощутил определенную опасность в Дэниелсе, безрассудное пренебрежение законами и правилами, обычно ограничивающими действия нормального человека. Сейчас прозвучал намек на часть правды. В свое время Бак нарушал закон, и Барри вернул его на путь истинный — вот что объясняло часть прочных связей между ними.