Макс Брэнд: Опасная игра

— Да нет, зачем? Просто читает мои мысли, это куда проще, — невозмутимо пояснил Кид.

— Ух ты! — восторженно произнес мальчишка, но потом спохватился и подозрительно добавил: — Только не воображай, что я тебе поверил! Я не такой дурак, как ты думаешь!

— Вот как? А не боишься так говорить? — полюбопытствовал Кид.

— Еще чего?! — не дрогнув возмутился бесстрашный Дейви. — Что думаю, то и говорю, вот так-то! А ты и есть тот самый Малыш Кид?

— Так меня называют друзья, — кивнул всадник.

— А по-настоящему как тебя зовут? — требовательно поинтересовался паренек.

«Господи, — подумал Кид, — шериф, редактор местной газеты и свора его полуголодных писак, от которых нет прохода даже в этой дикой и прекрасной стране, были бы счастливы, если бы получили ответ на этот вопрос».

— Ну, мое имя зависит от того, где я нахожусь, — невозмутимо сообщил он. — Видишь ли, мне одним обычным именем никак не обойтись. Ведь я много путешествую, а для этого одного имени мало.

— Как это? — удивился совсем сбитый с толку Дейви. Но по лицу его было видно, что он многое отдал бы, лишь бы узнать, в чем тут дело.

— Ну, посуди сам: к югу от реки живет много мексиканцев, вот и желательно, чтобы там мое имя звучало на соответствующий манер.

— И как?

— Например, Педро Гонзалес.

— Ух ты! — опять восхитился паренек. — Держу пари, если какому-нибудь олуху придет в голову назвать тебя этим кошмарным имечком, ты ему ухо откусишь, разве не так?

— Нет, — рассмеялся Кид. — Я человек мирный, терпеть не могу неприятностей. Поэтому-то мне и приходится так часто менять имена.

— Это еще почему? Что-то мне непонятно.

— Ну смотри. С испанцами я должен быть испанцем, с мексиканцами — мексиканцем. А когда оказываюсь в Канаде, меня зовут Луи, там ведь среди переселенцев много французов.

— И что же, ты не щелкаешь их за это по носу? — недоверчиво спросил Дейви.

— Конечно нет. Мне это нравится.

— А как тебя еще называют? — не сдавался мальчишка.

— О, имен у меня хватает! В Миннесоте меня зовут Джонсоном, в Виргинии — Талиферро… да Бог знает, как еще! Знаешь, старина, штатов у нас хватает, так что парню вроде меня одним именем никак не обойтись. А тебя как величать, сынок?

— Да… У меня все в точности как ты говоришь, — протянул Дейви. — Смотря, значит, где я. В южном конце нашего города вроде как Рыжий. Правда, на прошлой неделе я здорово поколотил парочку парней, которые меня так называли, но все равно они зовут меня Рыжим. А мне плевать, если хочешь знать. Вообще-то я на это внимания не обращаю.

— Уверен в этом, — кивнул Кид. — Ну что такое прозвище, в конце концов!

— Вот-вот, и я так считаю, — подхватил паренек. — Мне все равно представится шанс отколошматить одного или двух бездельников, которые выдумывают подобные клички, уж я, будь спокоен, своего не упущу! А вот у подножия холма ребята Бэнкса… Ух ты, мать честная, какие у них там качели! Держу пари, ты таких и не видел! Так вот, они прозвали меня Конопатым. Представляешь? Это меня-то! Да лучше рассмотрели бы одного из своих, у которого не голова, а индюшачье яйцо!

— А что? Мне нравится! По-моему, Конопатый — достойное, а главное, очень необычное имя! — заметил Кид.

— Ты правда так думаешь? Ну ладно, тогда и ты меня так зови. Тем более… знаешь, они все слишком здоровые… того и гляди, намылят мне шею.

— Да что ты? Ну, не расстраивайся, скоро подрастешь.

— Может, и подрасту, только эти Бэнксы знаешь какие любители подраться!

— Ладно, забудь о них. А еще какие у тебя прозвища?

— Ну, здешние зовут меня Живчиком. Это потому, что не родился еще такой человек, которому удалось бы поймать меня за руку. Нет, есть, конечно, и такие, кто бегает куда быстрее меня, только я всегда извернусь в последний момент да и выскользну из их пальцев.

— Живчик мне нравится. Хорошее прозвище! Да, приятель, в жизни не встречал, чтобы у одного человека была такая пропасть кличек, к тому же одна лучше другой. А как еще тебя зовут?

— Ну, Дейви, но это только в школе.

— Здорово, мне нравится. А еще?

— Па зовет меня Снупсом [3], понятия не имею, что это значит. Никак в толк не возьму, что за дурацкое прозвище. А мама — Дэвидом, но это только когда не сердится. И Дэвидом Трейнором — когда, скажем, я в дождь забуду надеть сапоги или еще что-нибудь.

— Ну что ж, Дэвид Трейнор, — заключил Кид, — рад был познакомиться с вами, сэр.

— И я тоже, — кивнул мальчишка.

Он привстал на цыпочки, и они церемонно пожали друг другу руки.