Макс Брэнд - Остаться в живых

План выглядел достаточно ясно.

Иными словами, у нас было два шанса из трех удержаться впереди, выжав все силы из наших лошадей. Затем, оторвавшись на приличное расстояние, мы бы резко метнулись в сторону, на узкую дорожку, ведущую к Кэтхиллу. И пусть бандиты сменили бы своих мустангов на свежих, им, вероятно, пришлось бы потратить какое-то время, разгадывая следы там, где мы повернули. А мы тем временем домчались бы до Ориндж-каньона и гнали бы вовсю к городу.

Что ж, просто и ясно. Но сердце мое на мгновение замерло от страха, что уже никакие силы не помешают мне снова попасть в Кэтхилл.

Мы переправились через реку и вдоль берега поскакали к Оринджу.

Тут и там в черных и гладких, как зеркало, водах потока отражались звезды, а деревья так и мелькали, со свистом проносясь мимо, — при таком бешеном галопе кажется, будто ты неподвижен, а летит все вокруг. Мне грело душу то, с какой легкостью пегий выбрасывал ноги и держал скорость. После того как мы отмахали первую милю, он ни разу не оказывался позади.

Мы ворвались в очередную чахлую рощицу и резко свернули направо.

— Мы оставили их за линией горизонта! — в полном восторге завопил Блонди. — Сзади ничего не слышно!

И в самом деле до нас не доносилось никаких звуков погони!

Мы промчались сквозь деревья и снова выбрались на открытую местность. Впереди зияло черное, как дуло револьвера, устье Ориндж-каньона. И в тот же миг по правую руку от нас над холмами показался строй всадников, летящих во весь опор!

И в совсем гиблом положении надежда умирает последней. Прошло не меньше секунды, прежде чем я сообразил, что стряслось. Выполняя свой замечательный план, мы почти загнали лошадей — они уже едва держались на ногах. И все-таки нас, вне всяких сомнений, обыграли! Те всадники справа мчались ужасающе быстро, а их мустанги, казалось, не просто скачут, но летят стрелой, легкие, как олени, выдавая все, на что способен хорошо отдохнувший конь, в чьи бока крепко вонзаются шпоры.

Да, бандиты сменили-таки лошадей и поставили все на предположение, что мы обязательно двинем в Кэтхилл. Они срезали напрямик и теперь просто-напросто приставили нам нож к горлу.

Я заскрипел зубами, да так, что искры посыпались из глаз. Уж не знаю, то ли от ярости, то ли от страха, а скорее всего, от обоих этих чувств вместе. Картер, ехавший у меня за спиной, громко захохотал.

Мы снова подстегнули измученных животных, и я, полуобернувшись, закричал:

— Зря смеешься, Картер! Что бы ни случилось, тебе в любом случае конец!

Но он, продолжая хохотать, завопил на скаку:

— Эй, догоняйте их, ковбои!

Да, само собой, вряд ли этого типа очень волновало, останется он жив или умрет, раз вокруг погибнет множество других людей. Крови бандит жаждал больше всего на свете, и сейчас эта его кровожадность возобладала над остальными качествами.

Нам, разумеется, надо было первыми проскользнуть в горловину каньона. «А не могли бы мы, забравшись туда, удержать их огнем наших винтовок?» — подумал я. Да, это казалось единственной возможностью. Но едва мы подскакали поближе, предательски ясный лунный свет, так ловко разоблачающий все самые хитроумные маневры, показал, что с обеих сторон на стены каньона поднимались специально вырубленные ступени!

Нет, стоило нам устроить засаду, как бандиты выслали бы по одному-два человека на обе стены, и те, продвигаясь вперед по мере нашего отступления, легко выбили бы нас из любого укрытия внизу.

Ни единого шанса вести арьергардные бои тоже не было. Оставалось лишь удирать во все лопатки, положась на копыта наших мустангов.

Но и тут нам не оставили никаких шансов. Мы почти до смерти загнали бедных коняг, поставив все на план, оказавшийся неудачным.

Раздумывая об всем этом, я окончательно пал духом. Но тут меня осенила еще одна мысль. Что, если кто-то один попытается удержать узкий проход ущелья, пока прочие рванут дальше, к Кзтхиллу? До него теперь оставалось совсем немного — не более двух-трех миль, и даже наши усталые лошади могли добраться туда довольно быстро.

Тем временем один обреченный отдал бы жизнь, удерживая бандитов в устье каньона. Зато он, несомненно, спас бы всех остальных.

Помнится, когда я только подумал об этом, ледяной обруч стиснул голову и холод пробрал до самого мозга костей. А вдруг жребий падет на меня?

Или мой долг — предложить это?

И тут я услышал, как Картер сквозь смех проговорил:

— Один из вас, парни, мог бы закупорить горный проход своим телом, чтобы двое других благополучно доставили меня в ад. А, Лэнки? Так дайте же мне взглянуть на бравого молодца, который станет столпом закона и опорой общества, подставив себя под огонь подобным образом!