Макс Брэнд - Одиночка — Джек

Но вернемся к моменту, когда Макгрюдер повел Одиночку Джека из общей комнаты в его камеру. Следует заметить, что и глаза Макгрюдера, и глаза Шодресса неотрывно следили за ним; более того, движения сильного пленника все более стесняли и затрудняли тяжелые двойные оковы. Но когда он покинул общую комнату тюрьмы, в его рукаве был спрятан бумажный конверт, который Стив Гранж на его глазах засунул в щель меж двумя кирпичами.

Вскоре он уже лежал на нарах и притворялся, будто спит, на самом же деле, сохраняя полную неподвижность, он миллиметр за миллиметром беззвучно вытаскивал сверток, развернул его, прижав к согнутому колену, и принялся читать, прикрыв глаза длинными, как у девушки, ресницами.

«Димз, Эстер мне все рассказала про этого подлеца, Майерса. Мне этого хватило, чтоб понять, что за птица этот выродок и какого рода методами он пользуется при лечении больных.

Я смотался за город и поговорил с Эндрю Эпперли. Поверьте, он делает все возможное. Я рассказал ему, как вы спасли его брата от верной смерти, и он готов заложить все свое имущество, чтоб добыть денег и спасти вас, если такое возможно. Только мы не знаем, как он сумеет протащить адвоката в Джовилл, когда этот Шодресс до того подозрителен, что кидается на каждого встречного, появившегося в городе.

Может, вы что-нибудь подскажете?

У вас есть признание Майерса. Где вы его прячете? Если мы его раздобудем, то сможем возбудить дело против Шодресса, так что у него появится в избытке забот и он от вас наконец отстанет.

Посоветуйте, что мы должны делать. Я ваш человек, весь, с потрохами.

Эстер хочет, чтоб я повторил вам то, во что вы раньше не поверили, — что она не собиралась рассорить Эпперли с вами, чтоб эти подонки его подстрелили. Знай вы ее так, как знаю я, никогда бы не заподозрили ее в такой низости.

Стив Гранж».

Это письмо он прочитал дважды, затем свернул его и засунул подальше в рукав.

Против воли на лице его появилась слабая улыбка. Что за безрассудная опрометчивость подвигла Стива Гранжа написать все это — черным по белому! Да еще оставить в таком месте, откуда записка легко могла попасть в руки Алека Шодресса. А уж если бы Шодресс увидел такое, можно не сомневаться в том, что бы он сделал. Тогда окончательно пропали бы и Майерс, и Гранж, и сам Димз.

Однако волею Провидения этой опасности удалось избежать. Но как сам Джек может воспользоваться предложенной помощью?

Он долго размышлял надо всем этим, и чем больше думал, тем страннее все это ему казалось. Его мнение о мужчинах и женщинах установилось раз и навсегда. Он твердо знал, что все они — бесчувственные, эгоистичные твари, живущие в мире, полном недоверия и подозрений. Только одна вещь за всю его жизнь слегка поколебала его убеждения — то была доброта Эндрю Эпперли. Чтобы расплатиться с этим человеком, он трудился и сражался, а теперь готовился расстаться с жизнью. И кандалы на его руках были символом того, что он хотя бы частично отдал долг.

Но что касалось Эстер и Стивена Гранж, тут было дело иное. Они принадлежали к лагерю его врагов. Стиву Гранжу до сих пор еще грозило тюремное заключение, и эта угроза нависла над ним по вине виртуозного мастера своего дела, храброго Дэвида Эпперли, которого поддерживал не знающий промаха револьвер Джека Димза.

И там, на краю города, Эстер Гранж день и ночь самоотверженно боролась, чтобы отвести от Дэвида тень смерти. А здесь, рядом, Стивен Гранж, не говоря ни слова, храбро рискнул жизнью, чтобы сделать хоть что-нибудь для спасения пленника. Он, конечно, понимал, что поставил перед собой нелегкую задачу, но никогда не был человеком, который отказывался от трудного дела, потому что оно грозило какими-то неприятностями. «В жизни всякое бывает, — любил говорить он. — Иногда надо просто делать то, что подсказывает тебе интуиция». Вот и теперь, не испытывая ни страха, ни раскаяния, он решил помочь Димзу.

Все это напрочь перевернуло представления пленника о жизни. Из его души будто с корнем вырвали прежние понятия и взамен заронили семена иных представлений о человеческой доброте и благородстве. Внезапно на глазах Одиночки Джека выступили жгучие слезы.

Он тряхнул головой и решил, что сейчас об этом думать не будет, разберется со временем. Слишком новым, слишком важным открытием была для него эта мысль, чтобы он мог поверить ей в одно мгновение.

И мысленно он снова вернулся к Стивену Гранжу, юному, беспечному, безрассудно рискующему своей и чужой жизнью. У этого парня, без сомнения, было золотое сердце. Но если Стив Гранж сделан из добротного материала, то как насчет его сестры? Насчет Эстер? Что, если в ней тоже под бескомпромиссной бравадой таится золотая душа. Что, если она не просто бесчувственная, коварная, хитрая интриганка, которая использует любые средства ради получения выгоды?