Макс Брэнд - Улыбка сорвиголовы

Кому они собирались мстить — плавно движущемуся призраку? Но вот он, Барни, собственной персоной, ясно различимый на фоне звезд, мчится прочь, а за ним гонится вся свора! Пес отвлекал на себя внимание, и у Кадигана, понявшего мудрый, хитрый и мужественный маневр своего друга, сердце затрепетало от радости. Среди людей он не встретил ни честности, ни самоотверженности, но, по крайней мере, нашел эти и другие прекрасные качества у животных — вот замечательная лошадь, прилагая последние силы, повинуется ударам шпор; и Барни рискует своей жизнью ради человека, который еще не дал ему ничего, кроме добрых слов!

Оказавшись в долине, Кадиган сразу обнаружил загон, в дальнем конце которого сгрудилось несколько лошадей. У изгороди он снял седло со спины мерина, размотал лассо, закрепленное на передней луке, и тут же на южном склоне холма увидел скачущих людей. Свора собак ушла далеко влево, но всадники не сделали ошибки. Теперь они находились достаточно близко, чтобы рассмотреть свою добычу, которую чуть не упустили! Какой огромной толпой они неслись — двадцать или тридцать наездников, полдюжины из которых сгрудились в авангарде, а остальные скакали сзади, в отчаянии подгоняя до смерти уставших лошадей. Здесь, в загоне, Кадиган возьмет другую лошадь для себя, но и враги сделают то же самое. Если он хотел получить преимущество во времени, ему следовало поймать первую попавшуюся лошадь и, безусловно, самую лучшую, потому что его вес представлял тяжелое бремя даже для крепкого животного. Кто является главным в этом табуне, Денни определил с первого взгляда. Большой конь серой масти тряс роскошной гривой, возвышаясь над остальными, фыркая при виде человека с веревкой. Именно к нему и направился Кадиган, отгоняя табун в одну сторону, а выбранного красавца и еще нескольких беспорядочно толпившихся лошадей — в другую. Наконец аркан прожужжал, и…

Это был долгий сложный бросок по цели, которая непрестанно двигалась, но точно так же, как изменившийся Кадиган знал, что пуля непременно попадет в дерево в кромешной темноте, он и сейчас не сомневался, что не промахнется. В самом деле, веревка охватила шею коня, и после этого тренированное животное встало как вкопанное, повинуясь приказу. За тридцать секунд беглец водрузил седло на его спину и, раздвинув зубы, вставил уздечку. Затем, вскочив в седло и радуясь мощному крупу, сильным мускулам под собой, решил произвести оценку преследователей.

Они приближались быстро, катясь по склону, как поток воды, приводящий в движение мельничное колесо, но пока еще не достигли опасной близости — принимая во внимание то, что тусклое мерцание звезд — не совсем подходящее освещение для стрельбы. Оставалось время для одного, самого необходимого маневра, и Кадиган выполнил его. Ему не составило особого труда подъехать к воротам загона, открыть их и взмахом шляпы разогнать животных, которые обрадовались свободе.

Пусть теперь поймают этих лошадей на поле в сотню акров, если смогут. А Денни направил своего коня к изгороди, которую тот перемахнул как птица, мягко приземлился с другой стороны и, прижимая маленькие уши, пустился вскачь легко и сильно, высоко держа красивую голову, так что грива развевалась по ветру. Вот это настоящая порода! Кадиган засмеялся про себя, когда увидел, как преследователи разделились на две части. Одна группа продолжала скакать за ним, беспорядочно стреляя. Другие же рассеялись по полю, пытаясь раздобыть лошадей.

Ура! Ему все-таки удалось задержать их, и теперь, если им хочется устроить скачки, пусть попробуют настичь его серого быстроногого скакуна!

Славный конь не нуждался ни в шпорах, ни в кнуте, он фыркнул, чувствуя, что Кадиган ослабил поводья, и занялся своим любимым делом.

В окошке домика на ранчо зажегся свет, когда Денни, подобно комете, промчался мимо. Открылась дверь, и сонный голос прокричал что-то в ночь, но серый жеребец уже умчался далеко.

Минут пять Кадиган предоставил своему коню свободно скакать по холмистой местности, потом оглянулся. Отряд, смутно видневшийся в свете звезд, терял скорость с каждым шагом. Откуда-то издалека доносился вой собак. Они славно поработали этой ночью, но если захотели бы сейчас догнать свою жертву, им пришлось бы попотеть!

Перед Кадиганом возникла тень Барни, который счастливо залаял, показав хозяину длинный красный язык и искренне радуясь возвращению. Он бежал так легко, словно и не было долгого броска по горам наперегонки с преследовавшей его сворой. Но след человека обладал большей притягательностью. Барни удалось перегрызть глотку двум собакам, и теперь он пришел к хозяину, переполненный гордостью за свою победу.