Макс Брэнд - Дорогой мести

— Из этого самого? — переспросил мальчик.

— Из него. Но он поскользнулся на чем-то на палубе.

— На крови? — выдохнул Джон.

— Наверное, это была кровь. В общем, зашатался и упал, и тут мои парни накинулись на него.

— И убили?

— Нет, не убили. Потому что когда он увидел, что его конец близок, то прохрипел, что отдаст мне то, что стоит его жизни, и даже больше. Ведь в определенном смысле, принимая во внимание его профессию, он был тем, кого мы называем честным человеком. Я услышал его слова и крикнул парням, готовым с ним разделаться. Потом послал несколько человек сообщить его людям, которые плавали в воде, что они могут подняться на борт. А остальных отправил проследить за грузом, потому что часть его нужно было перегрузить на мое судно. Сам же я отправился в каюту к шкиперу, и мы с ним выпили по стаканчику вина.

— Вы так быстро подружились? — поинтересовался мальчик, удивляясь все больше и больше.

— Вроде того, Джонни. Ведь я держал этот самый его пистолет, который подобрал с палубы, и целился ему в голову. «Ну и какую цену ты хочешь заплатить за свою жизнь?» — спросил я. «Она у тебя в руках», — ответил он. «Ты имеешь в виду пистолет?» — слегка разозлился я. «Передерни голову дракона справа налево, — сказал он, — а потом поставь ее снова на место». Вот видишь, Джонни, на рукоятке эту штуковину, которая напоминает голову дракона? Я сделал, как он сказал, вот как сейчас, и мне на руку выпало нечто.

При этих словах Гилберт Таннер передернул голову дракона, потом поставил ее снова на место, и из выемки в рукоятке ему на ладонь выскочила огромная жемчужина, которая блестела словно маленькая луна в темном безоблачном небе!

— Тут половина того состояния, что я привез домой, — пояснил старший Таннер. — На вид совсем маленькая вещь, но стоит больших денег. У этой жемчужины своя история.

— Она прекрасна, — произнес Джон, беря и рассматривая жемчужину. — Никогда не видел ничего подобного. Лучше убери обратно, пока я ее не уронил.

— Не уронишь, — заверил отец с хмурой улыбкой. — Ее еще никто не ронял, хотя она переходила из одних рук в другие. Она была причиной больших неприятностей и вызывала столько разговоров, сколько я за всю мою жизнь не слышал. Но здесь она в полной безопасности. Не думаю, что кому-то взбредет в голову искать жемчужину в рукоятке пистолета, верно?

— Да, — согласился Джон, — полагаю, никто не догадается. Отличный тайник. А что, если ты уронишь пистолет?

— Теперь за мной стоят закон и порядок, Джонни, — пояснил отец. — Кроме того, я не собираюсь ронять мой пистолет. Но спрятанное оружие рано или поздно приносит большие неприятности. Поэтому я уберу его в ящик бюро в моей комнате. Пусть жемчужина там полежит, пока я не найду честного ювелира, который даст за нее настоящую цену, и достаточно богатого, чтобы расплатиться со мной. Должен сообщить тебе, Джонни, что по качеству своему эта жемчужина — самая лучшая в мире. Индусы называли ее Дочерью Луны. Неплохое название, как ты считаешь?

— Да, сэр, — согласился мальчик.

Он вернул жемчужину и немного отступил, глядя на отца с возросшим вниманием.

Гилберт Таннер ответил ему столь же пристальным взглядом.

— Сегодня ты кое-что обо мне узнал. Позднее узнаешь еще больше, когда я сам разберусь в тебе получше, а ты — во мне. Со временем будешь знать обо мне почти все, хотя в моем рассказе все равно останутся темные места. Понимаешь?

Джонни Таннер подумал о залитой кровью палубе торгового судна и о сражающихся на ней бойцах и кивнул:

— Да, полагаю, немного понимаю.

— Тогда отправляйся скорее спать. У тебя был длинный день. Но запомни одно.

— Да, сэр?

— Мы с тобой друзья до конца, ведь верно?

Джонни порывисто протянул руку и изо всех сил пожал ладонь отца. Оказалось, что она прохладная и твердая, словно железо.

— Да, сэр, — подтвердил Джонни, — до конца.

Укладываясь в постель, он чувствовал, что в нем что-то изменилось, словно в него вдохнули новую жизнь. Джон ощущал себя другим человеком. Из каждого взгляда, слова и поступка отца исходили доверие, серьезная привязанность к нему и преданность. Это не могло не вызвать в нем ответной реакции.

Затем, лежа на спине, мальчик долго всматривался в темноту ночи и представлял себе прошлую жизнь Гилберта Таннера.

Он многого не знал, но и того, что услышал, было достаточно, чтобы догадываться о необыкновенных событиях его жизни. Было ясно, что отец Джонни — искатель приключений. Возможно, в свое время он натворил немало бед. Но наверняка сделал и немало добра, поскольку добро присуще его прямой искренней натуре. Возможно, совершал и преступления, но сын надеялся, что не слишком жестокие. Несомненно, если судить по рассказанному эпизоду, вел жизнь полную насилия, но ведь и Дрейк, и другие великие герои, перед которыми мальчик преклонялся, тоже его не избежали.