Макс Брэнд - Чужак

На следующее утро все же прозвучала нотка беспокойства, когда мы узнали, что первого помощника на борту больше нет. Кеппер засуетился среди членов экипажа, стал говорить, что помощник слишком долго болел, что на него отрицательно подействовал план нападения на жемчужный промысел, и он, должно быть, перелез ночью через борт и бросился в воду.

Однако у всех осталось тяжелое чувство, что к этому он, должно быть, сам приложил руку — тюкнул помощника по башке, а потом спустил его за борт. Капитан в этом эпизоде был вне подозрений.

Вместе с тем с этого дня стало заметно, что Кеппер начал командовать судном наравне с самим капитаном. Он отдавал команды и даже позволял себе пререкаться с Вилтоном перед экипажем, а тот мирился с этим как с неизбежным злом.

А тем временем судно неторопливо двигалось на юг, тяжело и вяло переваливаясь на волнах, а экипаж торопливо его перекрашивал. Изменили не только его цвет и полоски на дымовой трубе, но и замазали крупные буквы названия на бортовой части и вывели новое — «Голубь из Бристоля».

Такое название для корабля, на котором экипаж собирался совершить грабительский налет, очень всех позабавило. Наконец перекраску закончили и поздним вечером следующего дня юркнули на коралловый риф, бросили якорь в спокойных водах к югу от выступающего мыса острова.

Затем в наступившей темноте от судна отчалили две шлюпки. На борту остались всего трое под началом шлюпочника. Остальные, всего шестнадцать человек, включая капитана на шкоте большой шлюпки, приглушенно гребли вокруг мыса веслами, обернутыми тряпьем. На носу каждой шлюпки был установлен пулемет. У одного из них находился Кеппер. Другой поручили мне. В случае, если бы на том пункте нам оказали сильное сопротивление, пулеметы должны были прикрыть отход.

Высадка прошла очень просто. В эту ночь на море стоял почти полный штиль. С бесшумными веслами мы подошли к самому берегу, пока носы шлюпок не уткнулись в белый песок, который слегка светился под звездами тропиков.

Мы прямиком направились на промысловую базу, сопротивления нам никто не оказал, потом с дьявольскими воплями и выстрелами в воздух, как и приказал Кеппер, бросились на ее захват, но ни одна рука не поднялась, чтобы нам помешать.

К полудню следующего дня мы закончили работу и на веслах двинулись обратно на судно, на котором, после сигнала флажками, уже запустили машины, нагоняя пар. Но несмотря на это, мы особенно не торопились отойти от острова.

Когда же поворачивали, чтобы пройти между рифами, к этому месту прибежали несколько человек с ружьями, которые, спрятавшись за камнями, открыли беспорядочный огонь — не надеясь, конечно, задержать корабль, а просто из-за ослепившей их злости старались причинить нам хоть какой-нибудь ущерб.

Однако несколько очередей из пулеметов заставили стрелков замолчать. Вскоре «Голубь из Бристоля» медленно отошел от острова.

Однако не успели мы достаточно от него удалиться, как на горизонте показался дымок и стал быстро к нам приближаться. Дав полный вперед, «Голубь из Бристоля» рванул на север. Тот корабль тоже мгновенно изменил курс. Не оставалось сомнений, что он преследовал именно нас!

Максимальная скорость «Принцессы Марии» мало помогла в этой гонке. Корабль с низко сидящим корпусом и под облаком дыма следовал за нами по пятам, а за ним несся катер, который как ножом рассекал воду и буквально без труда нас догонял.

На мостике стоял бледный, суровый и отчаявшийся Кеппер и ругался с беспомощной яростью. Капитан, прихватив морские карты, удалился в каюту, и все решили, что он здорово перетрусил.

Но Вилтон изменил курс и направил судно на восток.

Преследовавший нас катер к этому времени снизил скорость, его корпус приподнялся. Наступал вечер. Солнце уже низко склонилось к горизонту. И тут среди экипажа раздался ропот, что судно несется прямо на группу рифов, через которые не сможет пройти ни один корабль в мире.

Ропот все усиливался. Выбрали шлюпочника, чтобы он пошел на корпус и указал капитану на безумие такого курса. После чего из каюты вышел сам Вилтон и обратился к экипажу со спокойными словами. Он сказал нам, что мы окончательно попались и не сможем уйти от таможенников, если будем двигаться прежним курсом. Скоро нас накроет тьма, но прожектора преследователей нас отыщут, и тогда над нашими головами просвистит снаряд, заставляя остановиться.

Капитан предложил направить судно прямо на рифы и, как только наступит темнота, открыть шлюзы. А когда, продолжая под парами идти вперед, судно начнет погружаться, экипаж перейдет в шлюпки. Большой корабль не сможет пройти между рифами, но проплыть между ними на лодках — детская игра.