Аллан Данн: Ковбои Техаса

В то утро Горман проехал тридцать миль, сорок — накануне, тридцать пять — перед тем, и так уже четыре дня, покрыв всего двести тридцать миль в ответ на короткое письмо от Джима. Он писал:

«Друг Джордж, у меня предвидятся кое-какие неприятности, и, по-видимому, я один с ними не справлюсь. Если у тебя есть свободное время, отправляйся ко мне — ферма Марсдена, одиннадцать миль к западу от Доги. К тому же не мешало бы тебе сделать визит, который ты обещал шесть лет назад. Как ты думаешь? Всегда твой Джим Марсден. Р. S. На твоем месте я бы не уклонялся от встреч, однако и не особенно трубил бы о том, что едешь ко мне».

Они были закадычными друзьями с тех пор, как впервые попали вместе на ферму, Горман шестнадцати лет, а Марсден — несколькими месяцами старше. Их дружба продолжалась без перерыва лет десять. Война, мир, удовольствия, затруднения, голод, жажда, карты, поединки, богатство и бедность они разделяли вместе. Когда двое мужчин пройдут через такие испытания, нет на свете другой дружбы, которая была бы крепче. Дружба мужчин свободна от вечной борьбы за господство, и только женщина может разрушить ее. Но в стране, где громадные стада гуляют по прериям, женщин немного. У Гормана было собственное представление о девушке, которая могла бы увлечь его, но он никогда не встречал такую, которая бы отвечала его идеалу, большинство же ему не отвечали. Марсден по натуре был более романтичен. Недели и месяцы, проведенные в одиночестве на ферме, делали его легкой добычей чуть ли не первой хорошенькой женщины, которые встречались в городе. Его увлечения были, однако, коротки. Женщина еще не встала между друзьями.

Только когда Марсден получил в наследство ферму, а Горман, не имевший денег, упрямо отказался разделить богатство друга, они расстались. С тех пор они даже не переписывались, но слухи проходили и через прерию, и оба знали о жизни друг друга. Мужская дружба вполне застрахована от влияния разлуки. Она никогда не ржавеет. И призыв Джима вновь восстановил их дружбу, чистую и острую, как лезвие кинжала, только что вынутого из ножен.

Его совершенно не интересовало, какие неприятности были у Джима, хотя он смутно предполагал, что тут замешана женщина. По-видимому, была перестрелка, и перспектива схватки занимала Гормана. Намек на осторожность в письме друга подтверждался поведением жителей Доги. Марсден был человеком, легко создающим себе друзей и врагов, и Горман без труда догадался, что городок знал о неприятностях Марсдена и, по-видимому, разделился в своих симпатиях. А насколько неприятности эти были серьезны, Горман понял потому, что друг его сознался в своей неспособности справиться с ними одному.

Два ковбоя, евших сливы в лавке, могли быть возможными врагами. Ясно было, что его имя и цель поездки произвели на них впечатление. В натуре Гормана было двигаться осторожно и стрелять быстро, если к этому принуждал случай.

Пока он стоял, отыскивая вывеску Галея, Салли Декстер снова проехала мимо него. На этот раз взгляд ее встретился с глазами Гормана. Легкая складка легла между ее бровями. На мгновение лицо ее вспыхнуло, она нерешительно придержала свою лошадь, потом круто повернула ее и карьером помчалась вдоль улицы. Горман следил за ней, слегка приподняв брови.

«Обидчивая, — заметил он про себя. — Ей бы хотелось, чтобы я соскочил со своего Негра, снял шляпу, низко поклонился и сказал: сударыня, вот ваша шляпа, извиняюсь, что не поймал ее раньше… Чепуха! Обидчивая и испорченная девчонка. Наверное, у нее богатый папаша и теперь она высматривает покорного муженька. А пока что чувствует себя полной хозяйкой города. Однако должен признаться, что она прехорошенькая и ездит прекрасно. Уехала в мою сторону, но вряд ли я ее обгоню».

Потерянный случай, видимо, мало беспокоил Гормана, и, увидав вывеску Галея, он вошел туда и заказал повозку.

— Я верну ее обратно сегодня ночью или завтра утром, — сказал он.

— А как далеко вы едете?

— Одиннадцать миль. К Джиму Марсдену.

Горман заметил, что веки Галея дрогнули.

— Желал бы услужить вам, приятель, но не могу ничего сделать до завтрашнего утра. У меня нет ни одной свободной лошади.

Горман отвернулся. Ясно было, что Галей лгал. Очевидно, в деле Марсдена он был против него. На другом постоялом дворе удалось достать повозку и пару низкорослых, прытких коней. Решив, что владелец их нейтрален, он попробовал его расспросить.

— Я слышал, что Джим Марсден был ранен. Слыхали что-нибудь об этом? Он мой старый друг, зовут меня Горман.