Зейн Грей - В прериях Техаса

— А почему же нет? — удивленно спросил Хэднолл. — Я привез целую повозку съестных припасов.

— Да просто потому, что нас скоро скальпируют команчи.

— Вздор! — почти сердито крикнул Хэднолл. — Вы, охотники, раздражаете меня. Вы хуже солдат Вся эта болтовня об индейцах — чушь! Мы здесь больше двух месяцев и не видели ни одного индейца ни ручного, ни дикого. — Проводник пристально взглянул на Хэднолла, и в узких щелках его глаз сверкнул серовато-синий огонек, холодный, как блеск стали.

— Вот такие люди, как вы, которые не могут понять запада и не хотят слушать, — такие и попадаются в лапы к индейцам, таких они и скальпируют, — отчеканил он.

Хэднолл мгновение дулся, но затем свойственное ему добродушие взяло верх, он забыл о впечатлении, произведенном резкими словами Пилчэка, и снова шутил и смеялся. Никакого страха он, по-видимому, не испытывал.

На следующее утро Том вместе со всем отрядом Хэднолла отправился на охоту, за которую они принялись с удвоенной энергией и решимостью. Золотые монеты и зеленые банкноты, полученные ими в уплату от Хэднолла, заставили их еще больше напрячь усилия.

Том напряженно прислушивался, не узнает ли он каких-нибудь новостей об отряде Джэтта, но до сих пор ему не удавалось ничего услышать. Пилчэк и Хэднолл решили не менять стоянки до осени.

— Я хочу иметь четыре тысячи шкур к ноябрю, — сказал, потирая свои большие руки, Хэднолл.

— Это нетрудно. Я покажу вам завтра, как убить сотню бизонов в три часа, — ответил Пилчэк.

— Когда же мы опять поедем в Спрэг? — тревожно осведомился Том.

Все они таили эту мысль про себя.

На следующий день Пилчэк исполнил то, чем похвастался: убил в положенный срок сто восемьдесят бизонов — подвиг исключительный. Но у него была сильная, прекрасно тренированная лошадь, и сам он был смелый и искусный стрелок.

С каждым днем Том Доон убивал все меньше бизонов. Он не замечал этого, пока не обратили его внимания на это. Сверившись со своей записной книжкой, которая велась у него в безупречном порядке, он был изумлен и огорчен, увидев, что это так и есть. Он постарался исправить это упущение, но это привело только к худшим результатам. Он колебался, делал промахи, стрелял плохо и многих бизонов только ранил, а не убивал. Это удручающе действовало на него. Причиной всего этого была Милли. Все его мысли были поглощены ею. Объяснялось это тем, что Милли пробудила в нем сознание жестокости и тупой алчности его ремесла, и это мешало ему быть хорошим охотником.

Хэднолл помог Тому разрешить эту трудную задачу.

— Том, у вас нервы не в порядке, как говорит Пилчэк, — сказал он. — Но шкуры вы сдираете лучше всех нас. Вы напрасно теряете время на охоту. Мы убиваем за день почти столько же бизонов, со скольких вы можете содрать шкуру, и могли бы убивать больше. Во всяком случае, Пилчэк мог бы. Вам лучше заняться только сдиранием шкур. Мы будем платить вам по сорока пяти центов за шкуру.

— Согласен, — радостно заявил Том. — Не знаю, в порядке ли у меня нервы, но эта бойня опротивела мне, — прибавил он.

— Говоря откровенно, я начинаю чувствовать то же самое, — вздохнул Хэднолл. — Я предпочел бы взяться за плуг.

Всецело занявшись сдиранием шкур, Том стал чувствовать себя лучше и работал так усердно и с таким успехом, что охотники не могли нахвалиться им.

Если бы у Тома было немного больше свободного времени, он нашел бы много развлечений в этом постоянном лагере. Он был расположен в красивой лесистой местности, недалеко от большой реки и в девственной чаще кругом водилось много диких зверей. Медведей и пантер было достаточно, чтобы бродить по окрестностям с ружьем. В густой чаще было, по-видимому, множество диких индюков и оленей. Антилопы паслись на равнине, и стаи огромных серых волков, смелых и свирепых, задирали молодых бизонов.

Питание бизоньим мясом разнообразилось олениной и мясом антилопы, а однажды они попробовали диких индеек. Этот последний опыт изменения меню плачевно окончился для Тома. Наступил его черед готовить пищу, и он в тот день убил несколько диких индеек. Мясо их было чрезвычайно горькое, благодаря ягодам, которыми они питались и которые в изобилии росли в лесу. Пилчэк, страдавший несварением желудка, делал насмешливые замечания о поварском искусстве Тома, а остальные громко выражали свое неодобрение. К несчастью, Том не приготовил ничего другого.

— Том, вы очень ценный член нашего отряда, но готовите вы еще хуже, чем стреляете, — сказал, наконец, Хэднолл. — Мы освободим вас от этой обязанности, и вы можете употреблять время, которое тратили на это, на что-нибудь другое… Не обижайтесь, друг мой. Вы просто не умеете готовить. А мы не можем умирать с голоду здесь. Право, когда вы бросите охоту, ваше счастье, что у вас будет эта хорошенькая черноглазая Милли.