Аромат лимонной мяты. Книга первая (СИ)

В общем, отношения с семьей оставляли желать лучшего, когда первого сентября Лили, худая и бледная, подурневшая от переживаний, похожая на собственную тень, села в Хогвартс-экспресс.

А в конце месяца к ней прилетела сова от Аркануса. Он остановился в Хогсмите в гостинице при «Трех метлах» и жаждал ее видеть, чтобы все объяснить. Стоит ли говорить, что до разговора дело не дошло. Лили в тот же вечер удрала из Хогвартса к Арканусу и с порога упала в его руки как перезрелая груша. Они сразу очутились в постели. И она была счастлива. Она была на седьмом небе. Ровно до того момента, пока Арканус не встал с кровати, не посмотрел на нее взглядом исследователя-естествоиспытателя, не оделся и, произнеся задумчиво «Нет, пожалуй, ты — не Обретенная! Обычная маленькая дурочка!», не аппарировал в неизвестном направлении.

Больше она его никогда не видела. На память он ей оставил только каменный цветок лилии, который до сих пор отказывался превращаться в монету, опровергая статью Альбуса Дамблдора, и еще один подарок — к Рождеству Лили поняла, что ждет ребенка.

***

Осознав ситуацию, Лили была в полнейшем ужасе. Она поняла, что ее жизнь полностью разрушена. Что она пропустила все возможные сроки для решения проблемы. Что о браке с Поттером можно забыть. Что ее ждет судьба матери-одиночки. Что ее жизнь будет еще хуже, чем у Эйлин Принс. И как она вообще будет скрывать свое положение в школе?

Она просто сидела после отбоя на полу у двери ванной старост на пятом этаже и ревела в голос, когда ее нашел Дамблдор. Он поднял Лили, встряхнул и повел в свой кабинет. Там он усадил ее в кресло, налил ей чаю и спросил:

— В чем дело, девочка моя?

Она не хотела посвящать его в свои проблемы. Ей было стыдно. Но после нескольких глотков чая, ее словно прорвало. Лили рассказала директору все: от трансфигурированной лилии до вечера в таверне «Три метлы».

Каменный цветок она вытащила из кармана и положила на стол перед директором. Дамблдор достал палочку и сделал над ним несколько пассов.

— Нет, профессор. Он не превращается обратно в монету. Я бьюсь над этим каждый день. Почему? — истерично говорила Лили, словно вопросы трансфигурации сейчас были самыми главными в ее жизни. — Ведь каждый предмет стремится вернуться в свою изначальную форму. Третий закон Гэмпа.

Дамблдор какое-то время молчал, а потом, тяжело вздохнув, сказал:

— Этого я и боялся, девочка моя. Подобные превращения очень темная материя. Светлый маг никогда не будет так насиловать природу. Необратимая трансфигурация — это насилие, возможное лишь с использованием темных искусств. В мире практически нет магов подобной силы. И я узнал магическую подпись на этой вещи. Она прослеживается абсолютно четко. Мне известен волшебник, оставивший ее.

Душа Лили встрепенулась: директор сможет подсказать ей, где найти Аркануса. Он должен узнать о ее положении.

— Он известен всем. Магический мир знает его как лорда Волдеморта. Еще летом, когда мы столкнулись на Косой аллее, мне почудилось что-то неуловимо знакомое в твоем спутнике. На границе сознания. Возможно, что-то в пластике или в мимике. Но лорд — мастер личин.

Какое-то время директор сидел, задумавшись, не обращая внимания на застывшую Лили, лишь что-то тихонько бормоча, словно рассуждая про себя:

— Однако зачем ему это было нужно? Разве что… Ну, конечно! Ритуал!

Дамблдор поднялся с кресла, подошел к книжному шкафу, вытащил большой потрепанный том и стал спешно перелистывать страницы.

Лили показалось, что внутри все заледенело: Дамблдор сказал «ритуал»? Ее использовали для какого-то ритуала?

— Какой ритуал, сэр?

Дамблдор молча листал книгу, не обращая на нее внимания.

— Сэр? Сэр! Какой чертов ритуал, сэр? — завизжала Лили.

— Спокойней, девочка моя, — поморщился Дамблдор, продолжая свои поиски. – Вот! Вот оно!

Директор протянул том Лили.

Лили взяла книгу и посмотрела на страницу. В глазах стояли слезы, все двоилось и расплывалось. Она изо всех сил старалась сфокусироваться на тексте. И наконец, ей это удалось.

— Но, сэр! Текст на латыни! Я не знаю латыни!

Дамблдор сел на свое кресло-трон. Он выдержал вполне себе театральную паузу, внимательно глядя на нервничавшую все сильнее Лили, а потом сказал:

— Если коротко, это темномагический ритуал. Магия крови. В древности считалось, что кровь обладает сильными магическими свойствами. Что кровь приносимого в жертву дает тому, кто ее использует, силу, а иногда и душу жертвы. Причем совершенно необязательно при этом лишать жертву жизни, достаточно лишь одной раны, нанесенной самим магом или помощником. Самой сильной кровью во все времена считалась кровь невинной девушки. Так что, девочка моя, ты принимала участие в ритуале усиления магической силы волшебника при помощи крови Обретенной.