Павел Давыденко - Матриархия (СИ)

Но говорит неуверенно. А все потому, что я первый услышал.

- Может, мы не оторвались от этих, а?

- Тогда прибавим.

И мы прибавили. Снова забег трусцой, снова перед глазами подрагивают зеленые мушки. Колет грудь, печет в боку. В теле уже почти не осталось энергии, но надо бежать. Как марафонцы бегут по пятьдесят километров? И больше? Помню, какой-то дедок решил установить рекорд, показывали в новостях. Он бежал, бежал... как же его звали? В общем, эдакий Форрест Гамп.

Он отпраздновал половину пройденного маршрута, и у него на ходу пытались взять интервью, он лишь радостно помахал, и пропыхтел что-то неразборчивое. Это было последнее, что он сказал. Рекордсмена сбила фура, через тридцать километров.

- Передохнем, - сказал Рифат. Мы пошли шагом, но мне все равно казалось, что за нами кто-то следит, прямо точит взглядом спину между лопатками.

А потом на дорожку вышли они.

Я даже оторопел сперва, а Рифат завозился с «калашом». Видно, из-за бега чуть потерял координацию. Мужчина поднял руки, и на мгновение мне показалось, что я гляжу на мир глазами того парня, Хобота: точно так же перед ним выпрыгнул я.

- Не стреляйте, - сказал он. В кустах что-то зашелестело, и Рифат навел на мужичка ствол:

- Стой, где стоишь.

- Не стреляйте, - повторил мужчина. Волосы с проседью. Лицо спокойное, интеллигентного вида. Чем-то похож на актера Александра Галибина, который сыграл Мастера, в сериале по книге Булкакова. Я отметил, что ладони у него крохотные, как у ребенка, или как у человека, который не знал физического труда.

- Кто там шелестит в кустах? - спросил я. - Ты не один? Пусть выходит.

- А то я тебе башку прострелю! - гаркнул Рифат. - Эй! Вылазь тебе говорят! - он пальнул в воздух.

Позже нам не хватит одного патрона. Нам не хватит всего одного патрона.

- Выходи, Риточка. Не бойся. Дяди тебе ничего плохого не сделают, - проговорил незнакомец бархатистым голосом. Говорил так, будто для него это совершенно обычное дело - стоять под дулом автомата в лесу, перед двумя криминальными мордами (а мы так и выглядели).

Из кустов на дорожку выбралась девчушка. Она кинула на нас быстрый взгляд, побежала к мужчине и уткнулась ему личиком в коленки.

- Господа, мы вам зла не причиним.

- Вы кто такие? - спросил Рифат. - Куда следуете?

- Судя по всему, мы, как и вы - простые люди, потерпевшие беду и вынужденные сняться с места постоянного проживания, - он улыбнулся мне: - Можно, я опущу руки? Плечо болит, знаете ли.

- Сышь! Ты нас на себя не равняй! - Рифат и не думал опускать автомат. - Небось из этих, из мародеров? Комедию корчишь? Или шизик какой?

Девочка вздрагивала от каждого слова и еще сильнее вжималась в отцовские брюки. Сама в платьишке и рейтузах, на голове шапочка с двумя косицами. Все в корчинево-черных тонах.

- Опусти, - кивнул я. - И ты тоже.

- Ты спятил?! - Рифат снова попал в меня слюной. - Да почему ты такой доверчивый?!

- Мы и впрямь не причиним вам зла, - незнакомец опустил руки с явным облегчением, и с гримасой потер левое плечо. - А сами вы, наверное, какое-то время провели в лесу? А теперь хотите выйти к трассе? - теперь он улыбался, едва-едва раздвинув уголки рта.

- Какое тебе дело?!

- Да опусти ты пушку! - рявкнул я. - Он с ребенком!

- И что дальше?!

- Ребята, не стоит так громко кричать. ОНИ близко. И неважно, доверяете вы мне или нет, но сейчас лучше углубиться в чащу, о трассе даже не думайте.

- Там... В противогазах, эти? - вырвалось у меня.

- Точно так, - кивнул незнакомец. - Риточка, не бойся. Да ты с меня штаны стянешь, Ритусь!

- Ой, папочка, - прошептала девчушка. - У меня животик болит!

- Ничего милая. Мы найдем покушать что-нибудь, дадим животику. Он и перестанет болеть. А ты не бойся, главное, дяди хорошие, - он поглядел на меня исподлобья и подмигнул.

От этого я почувствовал, что мы с ним в неком сговоре, что ли. И что я ему чем-то обязан. На меня легко влиять, да...

После небольшой заминки, мы услышали отдаленный лай собак. Крики.

Рифат, наконец, сдался.

- Черт с тобой. Если он нас приведет в засаду или еще куда - мне плевать. Надоело уже.

Он пошел первым. Следом мы, втроем. Быстрым шагом сошли с тропы, и снова марш-бросок, по бездорожью. Мужчина говорил на ходу.

- Меня зовут Вениамин. Веня, стало быть. Вы не бойтесь, какие уж тут засады. Я вам расскажу сейчас, что к чему... - он тут же стал дышать с хриплой натугой, закашлялся. А я подумал, что вот, вроде бы болел тоже, а полдня уже бегаю по лесу - и хоть бы чихнул.