Павел Давыденко - Матриархия (СИ)

- Тсс-с, - Рифат прихватил меня за рукав. - Не слышишь, что ли?

- Нет, - шепотом ответил я. Тут же ледяная клешня пощекотала желудок. На мгновение опять что-то засвистело в ухе, и во рту появилась сухость - верный предвестник судорог и обморока. Того самого, как после поджога.

Листья расплываются. Кора дрожит на деревьях, и стекает вниз по стволам, как расплавленная пластмасса.

Рифат разевает рот, как рыба. Вспоминаю День Первый, как мы тогда влезли в машину Юрца, как удирали, как бестолково колесили по городу. Ненастоящие события, как будто происходили и не с нами.

И вообще - происходили? Кто скажет?

- За деревьями. Кажется ОНИ, - прошептал Рифат.

Кора снова нормальная, листья тоже, во рту сухо. Рифат увлек меня на непросохшую почву, за кусток.

Теперь я слышу, как идут. Один сторожно так, поводит головой из стороны в сторону. Поблескивают круглые глаза, у одного вместо носа - шланг.

Тот самый тип, в противогазе. Это он закидал дом каннибалов коктейлями Молотова. Только... Друзья они или враги? Слишком уж четко встают в сознании те крики.

Остальные, как и Противогаз, в одежде маскировочного цвета, на ногах крепкие ботинки. Но все-таки форма не совсем уставная, да и походка тоже. Короче, от ребят веет отнюдь не армией. Хотя, кто знает, какая сейчас армия, если весь этот хаос до сих пор продолжается.

Рифат показывает мне два пальца, как в фильмах прямо. Тыкает в сторону мародеров, а потом тычет себе в кадык.

Он что, хочет их кокнуть? Одна из паршивых его идей, за все время.

Но я его понимаю. Нам нужны автоматы.

У него в руке камень. Рифат горячо шепчет мне в самое ухо, едва касаясь губами:

- Отвлеки их, спроси что-нибудь. А я обойду сзади...

Теперь он смотрит мне в глаза. Слышу шелест листьев под толстыми подошвами, слышу треск сучьев. У меня трясутся поджилки. Выйти и сыграть роль? Тогда нам могут достаться автоматы.

Вижу себя в «насекомовских» глазах Рифата. Два жалких грязных человечка. Кажется, Рифат знает все эти мысли, он все чувствует. Он ведь пошел за мной в дом каннибалов, не бросил меня одного. Значит, и я не имею права отказаться. Этих ребят было больше, значит, могут прибежать остальные. Во всяком случае, мне казалось, что их больше.

- Спишь что ли?! - прошипел Рифат мне в самое лицо, и наваждение спало. Капелька слюны на щеке, холодит неприятно. Хотел стереть, но под взглядом Рифата как-то стыдно.

Я чуть ли не кубарем скатился по небольшому склону. Тут же куча взглядов, ощупывают, а еще я чувствую нацеленные на меня дула автоматов. Черт его, почему «противогазы» не стреляют сразу же. Может, у них приказ, или там они зеленые юнцы, и растерялись.

А может быть, Бог в какой-то момент отошел от наркотика, на пару секундочек, и в спешке распылил над миром удачу. Как спрей из баллончика, от комаров.

- Стоять! - выкрикнул тот самый, с хоботом. Второй молча передернул затвор. У меня в желудке задвигался еж, рассерженный - оттого что разбудили.

- Я свой... Свой...

- Какой такой «свой»? - голос у Противогаза звучит глухо, стекла-кругляши поблескивают. Кажется что под тонкой резиной совсем не человеческое лицо, да и вообще - нет никакой резины. Это и не противогаз вовсе.

- Какого черта? Ну-ка, вставай!

Я вспомнил вдруг Олю. Как мы с ней тогда целовались, на мягком ковре опавших листьев, и как тогда раздался похожий голос, и как мы тогда густо покраснели. Где она теперь? Встретимся ли мы?

Вопрос этот стучал в висках вместе с пульсом, выдалбливая череп.

- Пристрели его сразу. Из этих тоже, наверно, - мычит второй. Он побольше, пошире в плечах, эдакий крепыш. Рукава закатаны, предплечья густо поросли волосами. Противогаз все еще колеблется. Что-то хрустит за деревьями. Я слышу, а эти двое - нет. Это вполне можно принять за полет грузной вороны.

- Да я ж сам к вам... Пустой вообще, - встаю, и обе руки поднял над головой. Два дула даже не думают опускаться. И смотрит на меня чернота, из матово поблескивающих колец.

- Стоять на месте! На месте, стоять! - хором орут. Автоматы прыгают у них в руках, того и гляди раздастся трель. У меня дрожат колени. Сильно дрожат, и это невозможно контролировать.

Хруст, треск...

- Эй... - Здоровяк разворачивается, Противогаз смотрит в его сторону. В это же мгновение я бросаюсь на него и впечатываю в скулу кулак. Резина пружинит костяшки, Противогаз издает невнятное «о-гхр-х!». Я вовремя успеваю дернуть вверх ствол «калаша»: трель пронзает верхушки деревьев.

Кружатся сбитые листья, вороны рассержено каркают, а Рифат и здоровяк катаются по лесной подстилке.