Сердце Шивы (СИ)

*

Раздобыв оружие, Анна устроилась в храме, уверенная, что именно здесь произойдёт очередная попытка убийства. Она столько раз за эти дни видела одну и ту же картину: Яков входит в залу, а потом за его спиной в освещённом факелами проёме возникает тёмная фигура с пистолетом.

Кровожадная Кали давно уже стала казаться Анне Викторовне союзницей. Она поможет ей не упустить момент. Надо только найти укрытие.

Обойдя весь храм, она обнаружила место, с которого наблюдала всю картину в своих видениях. Это была ниша за одной из резных колонн, в изобилии поддерживающих каменный свод. Зала была длинная, мест для укрытия в храме хоть отбавляй. Но нужно было такое, с которого хорошо просматривался вход. Найдя его, покидать это место Анна Викторовна была уже не намерена.

Шел десятый день разлуки…

Кажется, она задремала, в ожидании. Усталость и волнение так измотали её, что она как-то пропустила момент, когда в залу вошли люди и зажгли светильники по обеим сторонам от изваяния Кали. Она заметила лишь появление раджи. Картина из видения оживала на глазах.

Анна достала свой револьвер, не забыв взвести курок. Сколько раз она уже забывала это сделать, вызывая дружный смех мужа, дяди и Карима. Не сегодня! Сегодня она не имела права ошибиться.

В зал вошли шестеро стражников, встав по бокам от входа. А потом в зале появился Штольман.

Он был без шляпы, левую руку держал на перевязи. Но это был он, живой! Он вернулся, как и обещал!

Калидас сделал какой-то знак страже. Они обступили Якова с двух сторон и повели вглубь залы. Но ни один его не коснулся. И оружием не угрожали пока. Опасность исходила не от них.

Анна усилием воли отвела взгляд от мужа, вглядываясь в проём за его спиной. И когда в этом проёме появилась фигура с револьвером, прицелилась и выстрелила.

Выстрел словно бы породил эхо. Почти одновременно с ним раздались ещё два хлопка. Убийца за спиной Штольмана со стуком выронил пистолет и упал вниз лицом.

Стражники схватились за оружие. Анна выступила из-за колонны, целясь в ближайшего из них:

- Я убью первого, кто шевельнётся!

Видимо, в лице её было что-то такое, что не давало усомниться в искренности слов, потому что охрана раджи не торопилась делать какие-то телодвижения.

Потом Анна заметила, что с противоположной стороны из-за колонны в охранников целится из винтовки Карим. А ближе ко входу маячит белая фигура в чалме – дядя! Кажется, был кто-то ещё в европейской одежде – не важно! Они не одни! Они победили! Смерть должна отступить, сегодня не её день.

Яков наблюдал всю эту суету с полнейшим хладнокровием. Бросил на Анну долгий испытующий взгляд без улыбки, а потом покачал головой и продолжил свой путь к радже – уже без сопровождения охраны. Анна, как привязанная, двигалась за ним, не сводя взгляда со стражников. Стражники, впрочем, стояли покорно и не двигались.

Дойдя до Калидаса, Штольман сунул руку в карман сюртука и вынул что-то завёрнутое в платок. Протянул свёрток радже и отступил на шаг.

- Вот рубин. Англичане не имеют претензий к вам.

Калидас молча принял камень, развернул его и долго вглядывался в пурпурную глубину. Потом поднял глаза на сыщика:

- Да, это «Сердце Шивы». Ты выполнил обещание.

Яков оглянулся туда, где лежал незадачливый убийца:

- Кажется, это был ваш племянник. Соболезную.

Раджа ответил на удивление хладнокровно:

- Англичане развратили его сердце, заразив его жадностью.

- Он хотел спровоцировать бойню. Зачем?

- Чтобы завладеть камнем в суматохе. Он так и не понял, что только здесь «Сердце Шивы» может находиться, не причиняя никому вреда. Думал, что сумеет избежать проклятия Кали.

- Они с подельником хотели распилить камень, - устало сказал Штольман.

- Это не спасло бы их, - угрюмо ответил раджа.

Анна подала голос:

- Вы совсем не сожалеете о нём?

- Сожалею. На следующем круге ему придётся долго искупать всё происшедшее.

Яков протянул руку жене, и она стиснула эту твёрдую, широкую ладонь, не в силах поверить, что кошмар заканчивается.

- Я благодарен тебе, - сказал раджа. – Вам обоим.

*

Снаружи светило яркое солнце, в кронах деревьев порхали с криками попугаи. Жизнь кипела и переливалась ярчайшими красками. Как она отвыкла от всего этого в холодном полумраке храма!

На выходе их догнали дядя, Карим и ещё какой-то европейского вида мужчина лет тридцати. Никто не преследовал их.

- Профессор Стивенс? – изумленно сказал Пётр Иванович, пряча револьвер. – Когда ты это понял?