От звезды до звезды. Колония (СИ)

– За дверью торчал, гад! – восхищенно сказал Йонге.

– Ага, – довольно сказал Рудольф. – Умора. Хотя малину он мне все-таки испортил.

– На троих – и я согласен, – быстро сказал Йонге. Быстрее, чем успел трезво взвесить мысль. Он постарался вообще не думать.

Одновременно с этим поток воды начал иссякать, сменившись теплым воздухом, дующим одновременно со всех сторон. “Фелиция” как бы намекала, что вода выдается по лимиту.

Рудольф помолчал, а потом медленно и неуверенно улыбнулся.

– Я знал, – он сделал шаг назад и расправил плечи. – Я просто знал, что ты, Далине, самая бессердечная скотина во всей обитаемой галактике. И в необитаемой – самый бессердечный из ничто, которое там не обитает!

Йонге опять не сдержал улыбку.

– Мне это страшно льстит.

Почти болезненное напряжение синхронизации изменилось. Теперь Йонге чувствовал не острую, пугающую потребность, а скорее предвкушение. Тем более, при наличии буфера в виде яута ему действительно становилось в разы легче.

Взяв на себя руководящую роль, он первым выбрался из санузла и, недолго думая, велел “Фелиции” показать траекторию движения яута. Та продемонстрировала световой след. Йонге с интересом проследил за петляющим движением и не поленился пройтись от стены к стене, повторяя эти хаотические перемещения.

Ступать приходилось осторожно, чтобы не напороться босыми ногами на какой-нибудь сюрприз, но найденные на стенах следы того стоили. Йонге убедился, что Сайнжа успел побесноваться и выместить свои собственные “глупые чувства”, как с помощью парных лезвий, так и собственных когтей.

– Ничего себе психанул, – со смешком сказал Рудольф.

Йонге покосился на него и обнаружил, что напарник все-таки попытался сделать из промокшего одеяла видимость одежды. Получилось еще смехотворнее, чем доброй памяти трусы с яутскими мордами, о чем Йонге не замедлил сообщить в самых цветистых выражениях.

В его речи участвовали такие анахронизмы как “тога каменноугольных времен”, “голожопый патриций” и по крайней мере два сравнения с музейным экспонатом. В конечном итоге Рудольф сорвал нелепое одеяние и попробовал отхлестать им злословящего напарника. Попал всего один раз и разочаровался в оружейных свойствах термоодеяла.

*

Сайнжа нашелся в местной кают-компании. На взгляд Йонге она была ужасна.

– Хоть бы подсветку здесь посимпатичнее сделали, – как всегда выразил его мысли Рудольф. – Никакого уюта.

– Больше на офис похоже, – согласился Йонге. – Я бы тут отдыхать не стал.

– Значит, включим в план ремонта.

– Что-то мне подсказывает, что долго придется в этой халупе летать, до ремонта-то.

– А это уже зависит от активности наших клыкастых друзей. Сайнжа! А Сайнжа? – Рудольф повысил голос. – Эй, навигатор! Ты вызвал уже сюда первых туристов?

Сайнжа заворчал и наконец-то соизволил обернуться.

– Я пытался наладить связь с бессмертной эскадрой, но Фелис слишком занята починкой.

– Давай поговорим о глупых людских чувствах, – вкрадчиво сказал Йонге.

– Не желаю!

– Конечно, это тяжело, – лицемерно закивал Рудольф. – Всю жизнь охотился, отрывал бошки и отстреливал ноги – и вдруг какие-то умансоо заставляют волноваться очерствевшее сердце!

– Что ты несешь, сын личинки? – зарычал яут.

– Да то, что ты удрал из нашей душевой, не чуя ног, – разулыбался механик.

– Ты делаешь меня трусом?!

Яут развернулся и выпрямился во весь рост. Предсказуемо свистнули лезвия, покинувшие наруч, и Сайнжа зарокотал, надувая горло. А секунду спустя стены кают-компании подернулись дымкой, налились мрачным красно-оранжевым сиянием и сменились на панораму джунглей. Даже под потолком засветились красно-оранжевые небеса.

Сайнжа перестал рокотать и изумленно оглянулся, быстро моргая.

– Фелиция, что это? – вполголоса спросил Йонге.

– Это великие дождевые леса Найхави, – так же негромко, но торжественно ответила “Фелиция”. – Полная реконструкция. Добавляю звук.

Сухая тишина мгновенно сменилась на писк, скрежет, потрескивание, посвистывание и резкие крики, напоминающие птичьи. Гомон джунглей сбивал с толку. Справа раздался трубный низкий рев, и напарники одновременно присели. Сайнжа схватился за метательный диск, но потом отпустил его и зримо расслабился.

– А как же энергия на восстановление? – ревниво поинтересовался Рудольф.

– Психологический климат в экипаже гораздо важнее, первый механик.

Сайнжа уселся прямиком на пол, скрестил ноги, закрыл глаза и положил руки на колени.