Борис Мир - Данэя (СИ)

– И ты столько учился?!

– Да: конечно.

– Но... Я же буду тогда старым – тридцать лет, должно быть! Мне сейчас надо. Обязательно! Пусть капитан ваш спросит: я никогда ничего не боюсь!

И тогда Дан вспомнил. Вспомнил, как ему тоже казалось, что в тридцать лет человек уже старый, и как ему тоже не терпелось что-то совершить сейчас, немедленно. Это нетерпение заставило его тогда жадно впитывать знания, не довольствуясь программой, задавать бесконечные вопросы педагогам, глотать запоем дополнительную литературу.

– Тебя как зовут, а? – Дан опустился на корточки перед ним: их глаза были на одном уровне.

– Ли.

– А меня Дан – я и есть капитан. Понимаешь: то, что я сказал тебе про учебу – обязательно. Потому что путь к звездам длинный и долгий. Но если ты, правда, ничего не боишься, то не испугаешься и долгой учебы. Чтобы улететь в космос сильным знаниями. Ты любишь учиться?

– Н-нет: не очень. У меня не совсем получается: я дольше всех в нашем классе сижу за компьютером.

– Что тебе мешает?

– Я не знаю. Но, капитан, послушай: я зато ничего не боюсь – ни капельки. И я очень сильный – вот попробуй! – Рука у него, в самом деле, была не по возрасту сильной.

– Вот видишь! – довольно улыбнулся он: – Возьмешь, да?

– Нет, Ли. Пока нельзя.

– Но я же сильный – возьми!

– Нельзя, понимаешь? Подрасти и выучись – тогда только.

– Тогда только? У-у... Ну, ладно: буду учиться – вовсю. Но только тогда возьми меня в следующий полет, хорошо?

– Я обещаю: если ты окажешься подготовленным лучше других, я буду голосовать за то, чтобы в Дальний космос послали тебя.

– А просто: взять меня – и всё?

– Но разве я один построил корабль и снабдил его всем необходимым?

– Нет, – он опустил голову. – Капитан, я понял: это будет несправедливо. Я буду, буду стараться! – он сжал кулаки. – Только ты тоже – не забудь!

– Обещаю, мой друг Ли!

– Капитан, мама Ева зовет нас завтракать. Пойдем с нами!

Они завтракали вместе с детьми. Потом Ева дала необходимые указания студентке-практикантке, которую оставила вместо себя, и повела их в ближайший детский сад. Пошли пешком, чтобы поговорить дорогой.

– О чем говорил с тобой Ли, сеньор? – спросила Дана Ева.

– Он просил взять его с собой в Дальний космос.

– О, вряд ли когда-нибудь это будет возможно. Очень низкие способности: он с трудом попал к нам. Просто, не решились его отбраковать.

– Он мне пообещал, что будет учиться вовсю: чтобы я взял его в следующий полет. Ему очень хочется стать астронавтом.

– Мечтатель он у меня. Но дается ему – всё – с огромным трудом. И любви к учебе, к занятиям – у него нет. Очень любит слушать про космические путешествия, но сам – ничего сверх программы не читает. А его все любят – и, даже, уважают. И дети, и мы, педагоги. Здесь, и то же было в детском саду. Он очень сильный, но – никогда – никого не обидит; а если увидит, что кого-то обижают, обязательно вмешается, заступится. Невероятно чувствителен ко всякой несправедливости и, очень, добр, – и в этом отношении может влиять на других детей.

Дети ведь не ангелы: в детском коллективе достаточно конфликтов, и проявления детской жестокости не такая уж редкость. Нам приходится много с ними возиться, чтобы вырастить не только образованными, но и способными сосуществовать с другими людьми. Взаимная внимательность, доброжелательность, терпимость – ведь это не менее важно, с нашей точки зрения, чем знания. И Ли тут обгоняет многих: поэтому его и не решились раньше отбраковать.

– Чем можно помочь ему?

– Пока не знаю, хотя он у меня почти год. Он плохо схватывает порой самые простые вещи. Я занимаюсь с ним дополнительно – но пока безрезультатно. И, главное, у него самого нет желания.

– Но он пообещал стараться. Твердо пообещал – даже сжал кулаки. Неужели это не поможет?

– О, хорошо бы! Буду всегда напоминать ему. Если это поможет, считай, что ты совершил ещё одно великое дело, а я буду благодарна тебе вечно.

Вы же не представляете: какое это горе для нас – отбраковка маленького человека. Ведь мы к ним так привыкаем, привязываемся! Невозможно их не любить: лучших и худших, веселых и плакс, добрых и злых, – чтобы сделать настоящими людьми всех. Без любви к ним тут нечего делать: без нее никого и не допустят к нашему делу. Здесь ведь делается одно из самых главных дел на Земле – формирование людей. В самом высоком смысле. Этим занимаются не родители, как в предыдущие эпохи, а мы. На нас колоссальная ответственность за выпуск полноценных людей.