Вихрь. Отдать половину души (СИ)

- Да, будь у него ну хоть капля мозгов, не совал бы рядом со мной свои шпаргалки! Я из-за него теперь буду переписывать! Представляешь, он сказал, что это мои!

Итан посмотрел на сына и покачал головой.

- Что сказал Торишо?

- Поверил ему! - зашипел Аравель и его глаза стали алыми.

- Слепок не смотрел?

- Слаб у меня смотреть! - Аравель опустил голову. - Па, ну почему Макерши все и всегда сходит с рук?

- Потому что за ним стоит его денежный отец, который не научил сына элементарной этике, правилам поведения и, - Итан подошел и обнял свое сокровище, - он сам за свои ошибки будет расплачиваться. Его сын слаб, ты силен. - Присев перед ним на корточки, поймал взглядом его глаза, - что я говорил делают сильные?

- Слабых защищают. - Хныкнул Аравель. - Но…

- Это сложно, малыш. - Итан погладил его по щеке, и прижал к себе. - Не беспокойся, то, что он не выучил, даст о себе знать. Сегодня он выкрутился, не принял свою ошибку, не повинился в ее деянии, и завтра ему аукнется сильнее, ведь он не будет готов решить зреющую проблему.

- Он альфа. - Аравель вздохнул. - Тупой альфа, и эго, размером с его зверя.

- И где ты таких слов нахватался? - Итан отстранил его от себя. - Я тебя такому не учил!

- Ага! - Аравель отступил на шаг назад, упер руки в бока, - твой зверь многому учит моего, а я повторяю. Так что это твоя вина, за стиль моего общения!

- Ладно-ладно! - притворно поднял руки в жесте "сдаюсь!" и сощурившись спросил, - а, кто-то хочет мороженное?

- Да! - Аравель мгновенно приблизился и схватил его за руку, - белое, в зеленые точки?

- Да, - Итан встал и посмотрел на сына. - И, думаю, нам будет полезно прогуляться, скажем, завтра и за город.

Аравель замер с раскрытым ртом.

- Ты… - он сглотнул, глазенки заблестели, покраснели, - ты ведь перекинешься?

- Да.

- Честно-честно?

- Честно. - Кивнул Итан. - Мне показали одно укромное местечко.

- Надеюсь, это ни хозяин того вонючего запаха?

- Нет, - рассмеялся Итан. - Давай, мой лапки, доставай посуду и будем кормить зверье, а потом ты мне ответишь на мой вопрос: что ты усвоил на уроке просвещения?

Аравель молнией юркнул в сторону ванной. Итан покачал головой. Малыш, нюх у него очень хороший, а еще он, как никто другой, знает, какой именно силы должен быть его, Итана, партнер. Только Ашу Аравель воспринимал более-менее. Остальные были битые им, покусаны и Итан зарекся знакомить своих временных любовников с ним. Так и самому легче, и меньше ссор и обид. Улыбнувшись, достал из холодильника вчерашнее рагу, разложил по тарелкам, поставил в шкаф для готовки. Нажал на пару кнопок. Десять минут и, старательного накрывания Аравелем на стол, доведут домашний ужин до логического конца.

Аравель влетел на кухню и заметался по разным углам, то ложки доставая, то кружки. Потом дотянулся до хлеба в хлебнице, положил досточку и протянул отцу нож. Итан с гордостью принял от сына орудие труда и стал церемониально нарезать одинаковые ломти. Это была традиция и хлеб резал только Итан, ибо Аравель сначала не умел, а потом закрепил за ним эту обязанность, ненавязчиво и порой внимательно следил за его движениями, впитывал образ отца. Отец не сопротивлялся такому, наоборот был только рад разделить бытовые мелочи со своим сокровищем, которое старательно делал другие приготовления к трапезе.

Конечно, Итан хотел бы дать ему куда больше, чем мог. Он хотел покупать ему красивые игрушки, любые вещи, какие на глаза попадались, но был вынужден урезать желания и порой экономить до жуткой скупости. Аравель все понимал и с каждым годом становился более зрелым. Ему всего девять, но он умный и понимающий. Единственное, что его сильно ранит и чему он до безумия рад - кумар. Когда Аравель его видит, - в лесу, подальше от прохожих и всего на несколько минут, - он все время прижимается к пушистому боку, перебирает его гриву и просит показать когти, покатать, рыкнуть и ударить хвостом о землю.

Итан хотел бы обучать его играм со зверем, но закон его опутал по рукам и ногам. Аравель с детства не понимал, почему запрещено. Пришлось объяснить, рассказать, что такое статус и, как он мешает жить свободно. Аравель, Итан был уверен в этом, завидовал остальным детям в школе, которые резвились со своими родителями, когда обретали свою ипостась и хвастались перед другими, кто и как был обласкан ими. Еще, что добавляло в его янтарные глазенки тоски и грусти, это его неполноценность. Как и Итан, Аравель делал вид, что все в полном порядке и времени еще довольно много, только отец видел, как сын иногда проглатывает слезы обиды, не договаривая про школьные дела, не желая расстраивать любимого родителя. И, к сожалению, он ничего не мог поделать. Зверь сына выскальзывает из силков, перегрызает путы и выколупать его из кокона становится все сложнее и сложнее.