Вихрь. Отдать половину души (СИ)

Заулыбавшись, прохаживаясь по комнате и баюкая маленького, Итан нежно мурлыкал ему первую колыбельную. Он старался не думать, как там Руан, когда его вернут ему, отдадут под полную защиту. Он просто дарил сыну знание - ты не один, ты в безопасности.

Такого задумчивого и мурлыкающего, баюкавшего на руках сынишку, застал ведущий операцию доктор. Он вошел тихо, но его ощутили еще на подходе и не посчитали нужным обрывать пение, умиротворяющее, дарующее спокойствие. Акушер-хирург осмотрел уверенную фигуру отца, державшего на руках своего сына, что не удержался и спросил:

- Это не первый малыш?

- Да. У меня есть сын, но он уже взрослый и я уже дед. - Итан приподнял руки и поцеловал маленького в лобик. - Как прошло? Осложнения были?

- Все хорошо. От наркоза он очнется минут через двадцать. - Акушер улыбнулся, - все прошло очень хорошо, не смотря на атаку роженика.

- Он служил, - отозвался Итан.

- Знаем. Нас уведомили и по поводу его ипостаси, и того, что он был членом особого подразделения и что перевертыш. Все было обговорено заранее. И вам спасибо, что быстро его успокоили. Роды, это очень тяжело, а потом первый импульс от ребенка, что ему не нравится окружающая среда, добавляют в итак измученное тело новую волну. Поверьте, такое не редкость. Кто-то бывает бьет щитом, еще не разродившись и приходится насильно колоть препараты.

- Руану кололи? - насторожился Итан.

- Если бы вы не смогли успокоить его, то да, нам бы пришлось. Но, как видите, вы справились.

- Когда я смогу его увидеть?

- Вечером.

- А часы посещения?

- Это не касается только что родивших. Он ведь будет очень нервничать, пока не увидит вас и не узнает, как его малыш. А вы, насколько я понял, прекрасно понимаете, что с рук альфу спускать нельзя.

- Да. У меня внук альфа. - Кивнул головой Итан.

- Тогда, располагайтесь. Кормилец придет через…

- Не нужно. Только смесь принесите. Я прекрасно знаю, как за такими маленькими ухаживать.

- Хорошо.

Акушер дал еще пару советов и показал, где и что находится в комнате и на что нажать в случае чего. Потом откланялся и вышел, тихонечко прикрыв за собой дверь. Итан заулыбался, глядя на малыша, и присел на кровать.

- Ну что, маленький, будем ждать твоего па?

Малыш только вздохнул во сне.

Руан пришел в себя и встревожился, но его заверили, что его пара в соседней палате с малышом, а Руану сейчас нельзя. Он еще не отошел от наркоза и надо поспать. На все его заверения в полном здравии только улыбались в ответ и заставили выпить воды. После нескольких глотков его начало клонить в сон, и он благополучно заснул через пару минут. Проспал до позднего вечера.

Руан продрал глаза и повел носом. Именно из-за запаха он и проснулся, словно идя по нити. Рядом с ним сидел в кресле Итан. На его руках был…

- ДАЙ! - почти рыкнул Руан, чем заставил Итана вздрогнуть.

Тот оторопело посмотрел на него и потом заулыбался, заставляя Руана осознать, что он немного не прав. Кумар встал с кресла, подошел и присел на край кровати, передал в руки, жадно оплетающие тельце, их общего сынишку. Как только малыш оказался в руках Руана, тот прослезился.

- Спой ему. - Мурлыкнул Итан, приблизившись и заглядывая в его лицо, ища глазами глаза. - Я пел ему, но и ты должен оставить в его душе свою песню.

Руан посмотрел на свою счастливую пару, резко вскинул руку и притянул его к себе ближе, захватил его губы в свой плен. Жадно, требуя и ревностно овладевая - такой был поцелуй Руана. Таким был сам Руан. И Итан ответил, положил руку ему на затылок, с силой впился в его губы, ощутил горячее дыхание, сошелся в битве языков. Поцелуй разорвали так же внезапно, как и начали.

- Люблю тебя, Итан. - Руан смотрел в его глаза, его зверь требовательно звал кумара. - Очень люблю. Не потерплю никого рядом. Я понимаю, ты молод и плодовит, но я забираю тебя целиком.

Итан замер, ощущая нить запечатления, брошенную его кумару, поднятую им налету и втянутую досуха, притянув к себе мако, впившись зубами в его холку, вытерпев тот же жест от него. Через долгое мгновение Итан моргнул, глядя в расширившиеся до неприличия звериные зрачки в человеческих глазах своей теперь вечной пары. И у самого такие же глаза были.

- Руан, - сладко протянул Итан, обнял его. - Дурашка, я же никогда не уйду.

- Навсегда, Итан. Ты теперь мой навсегда.

- Да, малыш, да.

Кажется, кто-то вошел в палату, ища источник волны запечатления, оценил степень вменяемости счастливчиков и тактично вышел, видя долгий и глубокий поцелуй пары. Запечатленной.