Данияр Сугралинов: Level Up. Рестарт (СИ)

Надо бы с Генкой еще раз встретиться и понять, что у него за проблемы...

Утром следующего дня я, накачавшись энергетическим предтренировочным напитком, устраиваю себе сдвоенную тренировку. После бокса, где Евгений Александрович, выдав перчатки, заставляет колотить грушу, поощряя своим «Хорошо, хорошо, еще, еще, резче, резче, быстрее, еще быстрее!», что воспринимается чуть ли не как озвучка к порнофильму, иду в зал тренажёров.

Качаю силу без тренера — я заранее записал программу и свои рабочие веса. Пользуясь тем, что никуда не надо идти, после качалки еще с полчаса бегаю по беговой дорожке.

Выжатый, как лимон, я наслаждаюсь контрастным душем, одеваюсь, выпиваю белковый коктейль и иду домой пешком.

Созвонившись с Кирой, выясняю, когда мы идем в гости к родителям. Сестра, как обычно, на позитиве, грозится устроить мне гастрономический апокалипсис и требует купить фруктов и торт. К концу разговора она уже сомневается в моей способности выбрать правильный торт и «нормальные» фрукты, а потому говорит, что купит все сама, а я просто должен явиться без опозданий самоходом, потому что у нее «нет времени еще и за всякими задротами заезжать».

Захожу в свой двор, подхожу к подъезду, когда чувствую, что упустил что-то интересное. Оглядываюсь и вижу знакомую фигуру на лавочке. Да ладно, как?

— Самуэль Михайлович? — неверяще окликаю я своего первого квестгивера.

— Он самый, молодой человек! — бодрится старичок. — Филипп, если меня не подводит память?

— Так точно, Самуэль Михайлович! А вы какими судьбами, позвольте поинтересоваться?

— Так живу я здесь, переехали мы недавно. Все ли у вас хорошо, Филипп? Выглядите уставшим...

— А, я с тренировки. Еле ноги волочу, если быть откровенным. Получается, мы с вами теперь соседи?

— Получается так, — как бы удивляется он. — Что ж, рад был вас снова встретить, молодой человек!

— Взаимно, Самуэль Михайлович! — отвечаю я.

— Кстати, Филипп! — голос старичка чуть меняется, он перестает проглатывать «л», и я слышу в нем новые металлические нотки. — Позвольте спросить, а вы не слишком много внимания уделяете своим новым друзьям? Всем этим Сявам, Жирным, Кирам и Гришам? Что за сброд! Вы, вообще, когда прокачиваться собираетесь? Когда Хфор на горе свистнет?

Похоже, старик кританул словом, потому что я мало сказать ошарашен, обескуражен, я — шокирован так, словно мне врезали под дых с размаху бейсбольной битой.

— Филипп? Отвечайте на вопрос, когда вас спрашивают!

— Откуда вы знаете?... — слабеющим голосом спрашиваю я.

— Мы, — старик делает акцент на этом слове, — мы знаем про вас все. Поэтому, просто объяснитесь. Какой у вас уровень «Познания сути»?

— Второй.

— Значит, Виницкий Николай Сергеевич не зря выказывал опасения... Интерфейс все еще при вас. Прискорбно. Что ж, я получил интересующую нас информацию, вы можете идти, молодой человек.

— И что будет дальше?

— В каком смысле? — спрашивает Панюков.

— Ну, со мной, с интерфейсом...

— Не понимаю, о чем выговорите, — отвечает старичок. — Фи’ипп, с вами точно все в порядке? Говорю же, вы какой-то утом’енный.

— Со мной все в порядке, Самуэль Михайлович, спасибо за беспокойство.

Панюков раскрывает лежащую у него на коленях газету и погружается в чтение, отгородившись от меня. Некоторое время я стою рядом, читая его профиль, но не нахожу ничего странного, все тот же 83-летний пенсионер двадцать седьмого уровня социальной значимости.

— Самуэль Михайлович, — делаю я еще одну попытку.

— Да, Фи’ипп, — отвечает он, отложив газету.

— А в какой квартире вы проживаете? Раз уж мы соседи теперь...

— А, конечно. В тридцать седьмой. Заходи как-нибудь, почаевничаем!

— Обязательно, — отвечаю я и иду к себе.

Дома, дочитав очередную книгу, за час до назначенной встречи с родителями, я принимаю одно решение. Оно не связано ни с Виницким, ни с прокачкой, ни со странным пенсионером Панюковым. Этой задачи нет ни в квестах, ни в логе.

Это то, чего мне хочется всем сердцем. Я смотрю на карту, вижу, что она дома, и еду к ней.

Мне приходится звонить несколько раз, когда, наконец, дверь открывается. На пороге стоит обернутая в полотенце Вика с мокрыми распущенными волосами. По ее лицу стекает капелька воды.

Она удивленно смотрит на меня и, не говоря ни слова, пропускает меня внутрь. Я закрываю дверь и долго смотрю на нее, а она на меня. Выглядит она такой беззащитной, и даже юной, что у меня сжимается сердце.