М Улицкая - В Израиль и обратно. Путешествие во времени и пространстве. [калибрятина]

Святость работает как сильнейший магнит, в ее присутствии происходит поляризация. Все, что есть в человеке доброго, притягивается, активизируется, и в результате каждый, кто соприкасается со святым, разворачивается к нему всем лучшим, что в нем есть….

Этот еврейский мальчик должен был погибнуть, но жизнь его была так нужна будущему, что легион ангелов трудился, чтобы сохранить этого хрупкого, физически слабого человека для будущего.

Логика низшего, материального и логика горнего потрудились совместно, чтобы Освальд Руфайзен пережил эту войну. Это и называется в повседневной жизни чудом.

…Я постучал… одна из монахинь открыла ворота. Тогда я ворвался, пробежав мимо нее, и обратился к настоятельнице, Эузебии Бартковяк. Она все знала обо мне. Даже то, что я был евреем… Я попросил настоятельницу связать меня с сестрами Балицкими… Я думал, что они знают другие места, где я мог бы спрятаться… Она сказала:

— Нет, девушки слишком молоды и могут проболтаться… что ты здесь… Мы должны молиться Богу, чтобы Он подсказал, что с тобой делать… Пока мы не знаем, как решить эту проблему, мы не можем тебя отпустить. Тебе надо помыться, поесть и отдохнуть. А дальше видно будет…

(Руфайзен)

…Каждое воскресное утро сестры ходили пешком за шестнадцать километров в ближайший костел на мессу. Ходили в очередь по двое. В тот день был черед матери-настоятельницы и монахини Анджеи.

Настоятельница сказала сестрам:

— Попросим Господа нашего о каком-либо знаке, как нам поступить с юношей.

Когда настоятельница и вторая сестра пришли в храм, там читали Евангелие о милосердном самарянине, и в этом монахини увидели знак Божий. Тут и еврей, и католические сестры, которые идут в храм и при чтении притчи о самарянине осознают, что должно за этим последовать… Там говорится, что самарянин, враждовавший с евреями, вдруг помог еврею. И кончается это словами: «Иди и делай так же!»…

Так я остался там.

(Руфайзен)

Впрочем, из четырех монахинь две были против того, чтобы оставлять у себя Освальда. Он был, с точки зрения закона, преступник, его разыскивали, повсюду были вывешены объявления о награде за его поимку. Укрывающим его грозила казнь. Но настоятельница твердо следовала своим моральным принципам, она приняла решение, и остальным пришлось подчиниться.

Освальд ничего не знал об этих разногласиях. В это время он спал крепким сном на чердаке сарая, где его устроили. Из маленького окна виден был двор полицейского участка, и он мог наблюдать за теми, кто должен был его искать…

Первая книга, попавшая ему в руки после того, как он проснулся, был кармелитский журнал, в котором были статьи о чудесных исцелениях в Лурде. Он попросил монахинь дать ему почитать о других чудесах. Вероятно, вся цепь событий, которые он пережил последнее время, склоняла его к размышлениям на эту тему… То, что с ним произошло до этого дня, и было настоящим чудом.

Он был спасен, но не знал — для чего… Католический журнал, случайно попавший ему в руки, рассказывал о Христе. Освальд изучал еврейскую историю, и из книг, которые он читал до сих пор, тема Мессии была ему знакома, но он никогда не рассматривал всерьез доктрины, что Мессией мог быть Иисус Христос, человек, родившийся во времена Второго Храма, вероятно, исторический персонаж, смутные упоминания о котором встречались и в еврейской литературе начала первого тысячеления. Теперь же рассказы о чудесах в Лурде взволновали его, ему захотелось узнать больше о человеке, с именем которого, а еще более с именем его матери, были связаны эти чудеса… И он попросил принести ему Новый Завет…

…Новый Завет я никогда раньше не держал в руках. Я ходил в польскую школу, но Нового Завета я не знал. Мы изучали еврейскую религию и не обязаны были изучать христианство.

Когда я прочитал (принесенную мне) Библию — Новый Завет я прочитал несколько раз,— то пришел к убеждению, что Иисус действительно был Мессией и что смерть Его и воскресение каким-то образом были ответом на мои вопросы:

Где же был Бог во время всех этих событий?.. Как быть с Божьей справедливостью?

И тут я вдруг вижу в Евангелии события тех времен в Израиле, ведь все это происходило в моей стране и с евреем — ведь Иисус был евреем… Проблемы Евангелия оказались мне столь близкими именно потому, что это были глубоко еврейские проблемы, связанные со страной, по которой я тосковал…

…Я пытался понять, почему такая трагедия происходит с моим народом. Я очень сильно ощущал свое еврейство… считал себя сионистом, стремился в Палестину, на свою родину…