Геррит Де-Фер - Плавания Баренца

21 августа почти весь день шел дождь, но после полудня он уменьшился. Наш капитан купил свежей рыбы; мы сварили ее и наелись досыта, чего уже давно не было. Мы приготовили также кашицу из муки и воды, ели ее вместо хлеба и пришли в веселое настроение. Посте полудня, когда дождь временами переставал, мы выходили гулять, чтобы поискать ложечной травы, и увидели на горе двух человек. Мы говорили друг другу: "По соседству с этими местами должно жить много людей". Они шли нам навстречу, но мы не обратили на них внимания и стали возвращаться к нашей лодке и упомянутым хижинам. А двое мужчин, бывших на горе (они оказались из числа наших товарищей с другой лодки447), увидев русский корабль, спустились с горы купить какой-нибудь еды; но так как попали они туда неожиданно и не захватили денег, то решили снять пару брюк (они надевали их по две или по три пары) и обменять их на еду. Когда они спустились с горы и стали подходить ближе, они увидели нашу лодку рядом с русским кораблем, а мы узнали их. Понятно, что и мы и они сильно обрадовались; мы стали рассказывать друг другу наши злоключения, мы про то, как были в великой опасности и крайней нужде, а они про то, что страдали еще больше, чем мы. В конце концов все благодарили судьбу за то, что опять соединились вместе. Затем, поевши и напившись того чистого напитка, который течет в Рейне мимо Кельна,448 мы сговорплись, что они придут к нам, чтобы дальше плыть вместе.

22 августа, около того времени, когда солнце было на OSO, к нам явились наши товарищи. Это вызвало у нас великую радость, и мы попросили русского повара, чтобы из мешка муки свалять и испечь нам хлеба, обещая заплатить ему за это; он согласился. Между тем с моря вернулись рыбаки, и наш капитан купил у них четыре большие трески, которые мы сварили и съели. Пока мы ели, к нам пришел главный из русских и, заметив, что мы испытываем недостаток в хлебе, сходил за хлебом и дал его нам. Хотя мы приглашали их отведать с нами пищи, но не могли добиться их согласия, так как у них был пост, а мы полили вареную рыбу некоторым количеством жира или масла. Мы не могли также никоим образом заставить их пить вместе с нами, так как к нашей чаше пристало некоторое количество жира. До такой степени суеверно соблюдают они обряды своей религии и пост. Они также не хотели дать нам какую-либо из своих чарок для питья, боясь как-нибудь запачкать ее жиром. Ветер попрежнему был северо-западный.

23 августа повар из нашей муки приготовил и испек хлебы. Так как погода стала мягче, то мы приготовились к отъезду. Наш капитан дал русскому начальнику, вернувшемуся с рыбной ловли, изрядно на водку449 за оказанные нам услуги, а также заплатил и повару. Они очень благодарили нас. Русский начальник попросил у капитана дать ему немного пороху; получив порох, он также очень благодарил. Приготовившись окончательно к отъезду, мы перенести из нашей лодки в другую полный мешок муки, чтобы в случае нашего разделения у наших товарищей было что есть. С наступлением вечера, около того времени, когда солнце было на западе, мы поставили паруса и при полной воде и северо-восточном ветре взяли курс на NW, вдоль побережья.

24 августа ветер дул восточный. Около того времени, когда солнце было на востоке, мы дошли до Семи островов и нашли там много рыбаков, которые на вопрос о Коле и Кильдине показывали нам, насколько мы могли понять, на запад. Всячески желая выказать нам свое расположение, они перебросили нам в лодку треску, уплатить за которую им мы не могли, так как шли с хорошим попутным ветром; но мы поблагодарили их, удивляясь их любезности. Идя таким образом с попутным ветром, мы около того времени, когда солнце было на юго-западе, миновали Семь островов450 и затем встретили около побережья каких-то рыбаков, которые, подъехав к нам на веслах, спросили, где наш "crabble", т. е. корабль. Мы, насколько могли удачно, ответили по-русски: "Crabble propal>, т. е., что мы потеряли корабль. Они, поняв это, закричали: "Tot Cool Brabanse crabble".451 Из этих слов мы поняли, что в Коле есть какие-то нидерландские корабли, но не придали этому большого значения, так как намеревались итти в Вардехуз, опасаясь, что русские или великий князь могут причинить нам в своих пределах какую-либо обиду.

25 августа, идя под парусами вдоль берега при юго-восточном ветре, мы около полудня усмотрели на северо-западе Кильдин. Мы прошли между Кильдином и материком, и около того времени, когда солнце было на SSW, добрались до западной оконечности Кильдина. Тут мы стали тщательно обозревать местность, с целью увидать какие-нибудь жилища или людей, но заметили только ладьи, вытащенные на берег, около которых нашли удобное место для стоянки наших лодок. Чтобы узнать, находятся ли тут какие-либо люди, наш капитан высадился на берег и заметил пять или шесть хижин, населенных лапландцами. Он спросил их: "Кильдин ли это?" Те ответили: "Да, Кильдин", и рассказали, что в Коле находятся брабантекие корабли, два из которых в этот день готовятся выйти в море. Мы, согласно нашему решению итти в Вардехуз, отплыли отсюда около того времени, когда солнце было на WSW при юго-восточном ветре; вскоре однако этот ветер настолько усилился, что мы не рискнули остаться на ночь в море. Волны достигали такой высоты, что, казалось, каждая из них в любой момент могла поглотить наши лодки. Поэтому мы пошли в направлении к материку и укрылись за двумя скалами. Забравшись туда, мы нашли маленькую хижину, в которой были три человека с большой собакой. Они приняли нас дружески и спросили о нашем положении и о том, как мы туда попали. Мы ответили, что потеряли свой корабль и пришли поискать другого, на котором могли бы добраться до Голландии. Они сообщили нам то же самое, что мы раньше слышали от русских, а именно, что там452 находятся три корабля, из которых два готовятся выйти в море в тот день. Тогда мы спросили их, не хотят ли они пойти с одним из нас пешком в Колу посмотреть, нет ли там кораблей, которые могут нас доставить в Голландию, и обещали заплатить за это. Они извинились, что не могут итти, но хотели проводить нас за гору, где мы можем найти лапландцев, которые вероятно охотно пойдут с нами. Так и вышло. Капитан, взяв одного из наших, перешел с ними через гору. Они нашли лапландцев и наняли одного из них, чтобы пойти с одним из наших, предложив в награду две серебряные монеты по 8 реалов. Лапландец, взяв ружье, еще в тот же день к ночи пошел с нашим товарищем, у которого был багор с лодки. Ветры были с О и ONO.