Владимир Обручев - От Кяхты до Кульджи - путешествие в Центральную Азию и китай. Мои путешествия по Сибири

Следующий небольшой переезд привел нас на прииск Веселый по нижнему течению р. Горбылях, впадающей слева в Малый Патом. Его владелец рассчитывал на богатую россыпь и строил большую промывальную машину. Неглубоко залегавшая россыпь была вскрыта разрезом. Широкое дно долины было занято участками уцелевшей тайги и болотистыми лужайками, а на левом склоне возвышалась гора с крутым склоном и живописными скалами известняков, похожими на развалины башен – редкий случай во всей дальней тайге с ее однообразными мягкими формами рельефа.

С этого прииска мы совершили длинный и трудный переезд на запад, вверх по долине р. Нынундры, также большого левого притока р. Малого Патома. Эта долина на большом протяжении имела очень пологие склоны, представлявшие сплошное моховое болото с чахлым лесом. Несколько часов наш караван тянулся шаг за шагом по болоту правого склона с частыми остановками из-за увязавших вьючных лошадей. Комары и мошки дополняли, конечно, неприятности этого переезда. Только под вечер мы перевалили через невысокий водораздел и спустились в долину р. Таймендры, значительного притока р. Большого Патома; ее русло обиловало крупными валунами. Повернули на юг, вверх по долине, где вскоре появились следы старых работ – затопленные разрезы и шурфы, зарастающие галечные отвалы. Действовавший прииск Кристальный находился в боковой долине небольшого ручья. Это был самый уединенный и труднодоступный прииск дальней тайги. Его владелец жаловался на плохие дела и трудно было понять, что заставило его обосноваться в такой глуши.

Вероятно, предварительная разведка позволила рассчитывать на богатую россыпь, но обманула. С этого прииска мы проехали еще немного вверх по долине р. Таймендры и потом начали подниматься на высокий и крутой левый склон, чтобы попасть на Патомское нагорье и перевалить в соседнюю к западу долину р. Тоноды, текущей, как и Таймендра, с юга на север. Водораздел между этими реками очень широкий и представляет собой цепь плоских гор, местами с гольцовыми вершинами, а вне их занятый густыми зарослями кедрового стланика. Этот родственник красивого высокорослого кедра также несет шишки с орехами, но мелкими, и растет на верхней границе леса огромными кустами в рост всадника, состоящими из кривых толстых ветвей, направленных в разные стороны и поднимающихся невысоко над поверхностью земли. Поэтому по чаще этих кустов трудно пробираться – нужно то перелезать через ветви, то пролезать под ними.

Вскоре надвинулись черные тучи, заморосил дождь, мы очутились в тумане, и проводник потерял дорогу. Блуждали по зарослям сланца и гольцам и, наконец, решили остановиться. Раскинули палатки, которые имелись на всякий случай в багаже горных властей, я поставил свою, и провели неприятную ночь, так как для хорошего костра не было топлива, а на мокром валежнике стланика еле удавалось согреть чайники.

На следующее утро погода разъяснилась, проводник нашел дорогу, и мы спустились в долину р. Тоноды, где я оставил караван, продолжавший путь вверх по этой реке и на верховье р. Хомолхо, где я уже побывал на приисках. Я хотел посетить еще самую западную группу приисков на р. Кевакте и сделать маршрут с них до р. Лены и обратно, а окружной инженер и исправник торопились вернуться на главные прииски дальней тайги.

Из долины р. Тоноды я вскоре поднялся на Патомское нагорье, как называют всю местность по течению рек Таймендры, Тоноды и Хайварки и до верховий р. Большого Патома. Нагорье представляет собой плоские гольцы, поднимающиеся вообще выше границы леса, но частью покрытые зарослями кедрового стланика. Часть его мы уже видели, переваливая с Таймендры на Тоноду. Нагорье сложено из гнейсов и кристаллических сланцев, которые по внешности сильно отличаются от горных пород, слагающих не только горы дальней тайги, но и господствующих в ближней тайге, в бассейне р. Бодайбо, и являются более древними. Путь по нагорью был приятен потому, что тропа была твердая и сухая, мы и лошади отдохнули от частых болот, которые так утомляли в долинах, а также от гнуса. Но зато здесь было прохладно, и вечером приходилось разводить костер у входа в палатку, чтобы согреть ее. Над волнистой поверхностью нагорья поднимались плоские гольцы и отдельные гребни скал.

С нагорья мы спустились в широкую и прямую долину речки Пуричи, прошли вдоль нее и затем поднялись на высокий водораздел к р. Кевакте, над которым местами поднимались отдельные вершины из громадных глыб гранита, наваленных одна на другую и поросших отдельными деревьями. Это был наглядный пример первичного распада массивной и довольно крепкой горной породы при ее выветривании. Ранее на гольцах, сложенных из песчаников и сланцев метаморфической золотоносной свиты, например на гольцах хребта Кропоткина, мы видели только россыпи менее крупных глыб и плит, а не нагромождения громадных глыб целыми кучами, вероятно образовавшимися на месте прежних куполообразных вершин. Гольцы, сложенные из более мягких тонкослоистых сланцев, были покрыты нетолстыми россыпями мелких плиток. Так характер рельефа и коры выветривания обнаруживал тесную зависимость от состава коренных пород.