Михаил Скороходов - Путешествие на Щелье

Через трое с половиной суток теплоход прибыл в Салехард, на другой день самолет доставил нас в Та–зовский. В прошлом году здесь причаливала «Щелья» теперь мы были дома.

— Теплоход сейчас в Красноселькупе, — сказал Николай Яколаевич Будылдин, мой старый знакомый. — Там он простоит два дня. Если его ждать, попадете в Мангазею только через неделю. Отдыхайте, завтра что–нибудь придумаем…

Вечером в клубе нам показали прошлогодний киножурнал — мы увидели на экране «Щелью».

На другой день самолет доставил нас в Красносель–куп, но теплохода там уже не было. Что делать? Заместитель председателя райисполкома Михаил Ильич Ос–лин успокоил нас:

— Переночуйте, завтра доставлю вас в Мангазею на своей моторной лодке. Кстати, передадим начальнику экспедиции посылку из Ленинграда.

Нас было уже четверо: в Салехарде к нам присоединился Юрий Медведев, заведующий отделом фантастики журнала «Техника — молодежи». Он прочитал в «Юности» отрывки из повести и решил побывать в Ман–газее, просто так, для души.

Вечером 23 августа мы вышли на мангазейский берег. Встретили нас очень приветливо.

— У меня было предчувствие, — сказал профессор Белов, — что кто–то из экипажа «Щельи» приедет к нам в гости.

На берегу — пять больших круглых палаток. Рядом с нашим столбом на высоком шесте развевается вымпел экспедиции, на нем изображен ключ и сверх старославянской вязью написано одно слово — «Ман газея». В экспедиции двенадцать человек, сотрудник) Арктического и Антарктического института, студенты. Почти все они с бородами. Начальнику экспедиции уже за пятьдесят, но он гладко выбрит и выглядит самым молодым.

На другой день мы осмотрели раскопки. Ходить по городищу с Михаилом Ивановичем, слушать его рассказы о Мангазее — наслаждение. Он словно видит перед собой давно исчезнувшие двухэтажные хоромы воеводского двора, жилища мангазейцев, деревянный кремль, церкви, склады.

— Двенадцатиметровая Спасская проезжая башня, — торжественно говорит он, разводя руками над головой, и мы невольно смотрим вверх, переступаем следом за ним через толстое, хорошо сохранившееся бревно. — Дом воеводы. Справа — пятиглавая соборная Троицкая церковь…

Обходим воеводский двор, его площадь — около 800 квадратных метров. Из земли проступают бревна фундамента и ограды, полы, часть крепостных стен (они были двойными, крытыми). Любуемся с высокого обрыва сверкающей под лучами солнца гладью реки.

— Словно стоим на палубе большого корабля, правда? — спрашивает Белов. — Поразительно, что такой город был здесь построен в те времена. Много труда вложили в него поморы. Смотрите, какие доски, с отверстями, остатками жгутов. Это бортовые доски кочей Поморы уходили отсюда налегке, увозили пушнину, часть судов продавали мангазейцам, те их расшивали, использовали доски в строительстве. Полы, стены, крыши–представляете? Корабельный был город! — Он толкнул ногой большое бревно со свежим срезом. — Дерево одиннадцатого века. Лиственница. Когда срубили, ей было шестьсот лет. да три века пролежала в земле…

Раскопки велись наугад, вслепую — не было плана города, но работу облегчал «Росписной список Манга–зеи 1626 года», в котором перечислены все основные сооружения и указаны их размеры. В ходе раскопок было установлено, что две башни из пяти, Давыдовская и Зубцовская, стоявшие на берегу, и стена между ними обрушились в реку Таз в результате оползней. Ушла под воду и значительная часть посада.

Под алтарем Троицкой церкви обнаружены три маленьких гроба. Они были завернуты в бересту, поэтому хорошо сохранились.

— По–видимому, дети знатных родителей, — сказал Белов. — Раскопали вторую церковь, нашли скелет подростка. Еще одна загадка. Костей черепа и таза нет. В Мангазее был святой — невинно убиенный отрок Василий. Известно, что его мощи увез в Туруханск строитель тамошнего монастыря поп Тихон, соратник Аввакума. Увез в то время, когда Мангазея была еще уездным центром. Дальновидный был мужик, этот поп, и пройдоха. Ну вот, может быть, часть костей увез, а эти оставил…

Поднимаемся на красивый холм, расположенный в центре посада. Год назад Буторин, указав на него, уверенно заявил: «Там стояла церковь». Я сказал об этом Белову, он улыбнулся.

— Мы тоже ожидали, что раскопаем здесь Успенскую церковь. Такое красивое место. А раскопали ремесленный центр, литейные мастерские. Мангазейцы плавили здесь медь, бронзу, серебро. Возможно, им было известно месторождение медной руды, расположенное в этих местах, которое нашим геологам предстоит открыть заново.