Обследование организма показало, что если я не избавлюсь от амнезии на Земле, то вполне смогу попытать счастья где-нибудь на Марсе – к полету меня допустят. Мое отменное здоровье, скорее всего, огорчало Артема Романовича. Никаких зацепок. Мой психоаналитик все-таки сделал очередное новое назначение. Лечебное голодание. В те времена я находилась в том счастливейшем состоянии, когда мое отражение в зеркале еще никак не ассоциировалось с потребностью скинуть пару килограммов. А практика так называемого «лечебного» голодания, напротив, пробуждала желание откормить меня практически у всех, кто на меня смотрел, в том числе и у себя самой. Правда, кое-что полезное я для себя вынесла. После двух месяцев постного питания напрочь расхотелось есть мясо и рыбу. Многие люди приходят к вегетарианству из любви к животным, а я полюбила животных в период вынужденного отказа от мясных продуктов. Артем Романович, разумеется, ждал иного результата, чем мое обращение к вегетарианству.
Кстати, в том же месяце я по уши влюбилась в брата однокурсницы на ее дне рождения, только потому, что он с участием отнесся к моим пищевым убеждениям. Отделалась крайне легко – потеряла всего один день памяти, который был к тому же записан поздним вечером накануне.
Артем Романович тем временем настаивал на обсуждении моего диагноза с коллегами, а я – на сохранении врачебной тайны. В конце концов, подозревая бесполезность наших сеансов, я решила перестать посещать своего доктора. То ли из-за трудностей в поиске средств для оплаты сеансов, то ли из жалости к остаткам волос на голове доктора, которые он особо рьяно теребил на наших последних встречах, я заявила ему, что по всем признакам влюбилась и не спешу терять память. Никогда не забуду его бурную радость, степень высоты которой мешала определить, искренняя она или показная. Уж не знаю, что Артем Романович оживленно писал в своих талмудах. Я позволила ему почувствовать себя величайшим доктором, хотя и без права прославиться.
Моим единственным методом лечения в дальнейшем оставалась профилактика. Я очень старалась избежать романтических чувств. Мой дневник выдавал закономерность: мне нравились умные мальчики или мужчины с проницательным взглядом. В своих конспектах я отмечала «очевидный интеллект», «магнетизм во взгляде», «хорошо поставленную речь» и прочую дребедень перед тем самым днем провала памяти.
Таким мужчинам я стараюсь не смотреть в глаза и сразу представляю их лысыми, толстыми, с кривыми зубами и неприятным запахом изо рта.
Одной из главных загадок остается та, почему я не могу влюбиться повторно. Поначалу я очень старалась это сделать, надеясь, что память вернется. Рассматривала фотографии новоиспеченного объекта моей амнезии, если они были, искала общения. Но притягательность во взгляде бывшего возлюбленного исчезала напрочь. Зато появлялась стойкая неприязнь. Я перечитывала последние записи о нем в своем дневнике, и в голове не укладывалось, что автором была я. Мой почерк, мой стиль написания, но чувства… Что они делали с моей памятью и почему всегда уходили безвозвратно?..
Я научилась отчасти относиться к этому с юмором. Мой дневник и моя аналитическая работа ума в конце концов откроют тайну моего подсознания. Я верю, что смогу найти способ избавления от амнезии. И надеюсь, что это произойдет не в 80 …
Чем больше сюрпризов преподносит мне моя память, тем больше я ценю то, что всегда со мной. Мою семью. Мою подругу. Мою уютную квартирку. Мою работу. Целые 15 лет беспрерывных воспоминаний детства, за исключением разве что первых трех-четырех, забывать которые вполне свойственно и остальным представителям человечества.
Итак, краткая суть проблемы изложена и все шесть томов бумажных носителей моих воспоминаний укомплектованы в зеленой коробке под кроватью. Будем надеяться, мне не придется обращаться к ним за получением забытой информации. Разумеется, я делала пометки в конце каждого дневникового блокнота, где искать продолжение, и, самое главное, сделала яркую пометку, что с такого-то числа такого-то года вся информация хранится в электронном блокноте планшета с названием «д»…
О сегодняшнем дне написать почти нечего. Весь последний выходной я просидела дома. Готовила лазанью с фасолью на рисовом молоке, читала Конан Дойля и смотрела очередной тупейший сериал. Хорошие фильмы стараюсь не смотреть, дабы не проникнуться романтическими чувствами к давно известному актеру. Я, конечно, уже вышла из легкомысленного возраста, но все же подобной катастрофы лучше поостеречься.
Читать дальше