Екатерина Тишанинова - О гидах и людях

Мой стажировочный тур должен был начаться в самом сердце Поднебесной – в Пекине. По законам жанра, с самого начала что-то пошло не так. Это был год, когда Китай принимал летние Олимпийские игры, причём не где-нибудь, а, разумеется, в столице. Благоразумные китайцы вовремя смекнули, что количество желающих посетить их загадочную страну в тот год превысит все мыслимые и немыслимые пределы, и предусмотрительно прекратили выдачу виз как раз по весне. Как раз в мае. Как раз тогда, когда меня направили встречать группу в эпицентр олимпийской заварухи.

Я честно обивала пороги посольства в Москве, консульства в Санкт-Петербурге и бесчисленных визовых центров. Я обрывала телефоны всех турагентств, до которых только могла добраться. Всё ради того, чтобы и я, и заодно моё начальство могли понять и уяснить: визу в Китай нам в этом году не дадут. Никому из нас. Все повздыхали, посетовали на несвоевременность пекинской Олимпиады, но делать было нечего, так что и мне, и другим несчастным, оставшимся за бортом Китая, пришлось перехватывать группы в Улан-Баторе.

Улан-Батор – столица Монголии. Поясняю, потому что прекрасно отдаю себе отчёт, что Монголия – это до такой степени terra incognita 1 1 Terra incognita (лат.) – неизвестная земля. , что вряд ли кто ясно себе представляет даже то, где она находится на карте, не говоря уж о таких узкоспециальных сведениях, как столица, форма правления, численность населения, письменность и валюта. Я сама знаю об этих вещах исключительно потому, что мне пришлось с ними столкнуться резко, надолго и вдребезги. Так вот, Улан-Батор был предельной точкой, доступной нам в тот год на российско-азиатском маршруте. Стало быть, группа доехала до монгольской столицы с китайским турлидером, а уж там начинался наш совместный праздник жизни. По плану, мы должны были провести три дня в Монголии, потом на поезде приехать в Иркутск, съездить на Байкал, дальше протрястись три дня в поезде по Транссибирской магистрали до Владимира, посмотреть на знаменитые города Золотого Кольца Владимир и Суздаль, оттуда приехать в Москву, и закончить наше великое путешествие в Петербурге. Весь путь с остановками занимал две с половиной недели, и для того, чтобы его начать, мне нужно было доставить себя в Улан-Батор.

Надо сказать, что компания, в которой я работала, брала на себя расходы на дорогу турлидера до точки назначения. Тем не менее, там существовал определённый бюджетный лимит, выходить за пределы которого было весьма нежелательно, ибо разницу пришлось бы оплачивать из своего кармана. Понятно, что в поиске билетов на самолёты мы соревновались в изобретательности и отыскивали наиболее дешёвые варианты, даже если они были не самыми удобными. Однако на первый взгляд мой перелёт из Москвы в Улан-Батор выглядел даже приемлемо. Я вылетала из Шереметьево вечером, прибывала в Иркутск в 6 часов утра по местному времени, а в 10 утра вылетала до Улан-Батора монгольскими авиалиниями. Единственным существенным минусом при этом перемещении казалась разница во времени: дорога от Москвы до Иркутска занимает часов 5, и это значит, что вся ночь выпадает из моей жизни напрочь. Ну да ладно, подумала я, зато стыковка нормальная. Тогда я ещё не представляла, что меня ждёт.

Благополучно прилетев в Иркутск, я выяснила, что тамошний международный аэропорт – это несколько увеличенная и перестроенная избушка на курьих ножках. Пусть иркутяне не кидаются в меня тапками – это было до того, как они отгрохали новое здание, большое и красивое, вполне достойное почётного звания международного аэропорта. Так вот, прилетела я в Иркутск, терпеливо дождалась регистрации и досмотра на рейс до Улан-Батора, прошла паспортный контроль, немилосердно зевая после отсутствовавшей в тех сутках ночи, и уселась на металлическое сиденье возле выхода в ожидании посадки.

Ровно в 10 утра, когда мы, в теории, должны были уже если не взмывать в небо, то хотя бы рулить по аэродрому в направлении взлётной полосы, в помещении оживился динамик и бесстрастным голосом сообщил нам, что рейс до Улан-Батора задержан на час в связи с погодными условиями. Делать нечего, пришлось клевать носом у выхода на холодном и жёстком железном стуле ещё час. И всё зачем? Только для того, чтобы через час услышать в динамике тот же голос, дающий знать, что рейс до Улан-Батора задержан ещё на час. Когда и это время миновало, вместо спасительного приглашения на посадку мы услышали всё тот же голос, обрекающий нас ещё на два часа томительного ожидания. Чтобы был понятен весь трагизм ситуации, напомню, что аэропорт в Иркутске на тот момент представлял собой слегка модернизированный сарай. Это значит, что у выхода на посадку не было ровным счётом ничего, кроме туалета – и на том спасибо. Небольшое замкнутое пространство, несколько рядов металлических сидений и глас свыше в динамике, от которого непостижимым образом оказалась зависима наша дальнейшая судьба. Никаких вам магазинов Duty-free, кафешек, газетных киосков и кофейных автоматов – всё это было роскошью, нам недоступной. Более того, запертые в небольшой комнатке в несколько квадратных метров, мы неожиданно оказались на «ничейной земле», потому что из России нас юридически уже радостно выставили, а в Монголию мы никак не могли влететь при всём желании.