Сергей Бершов - Южная стена Лхоцзе

Погиб Юрий Григоренко-Пригода в 2002 году. Несчастный случай во время высотных работ. Он с бригадой ремонтировал на Змиевской ГРЭС под Харьковом 180-метровую трубу. Подрабатывал, потому что на пенсию трудно прожить. Ребята из его бригады вылезли наверх раньше, а Юрий Иванович как руководитель внизу что-то оформлял. Покончив с бумагами, полез по лестнице на трубу. Ребята были уже на самом верху, а ниже, на площадке (там через каждые сорок метров площадки) работали еще ремонтники. Неосторожно орудуя веревкой, сдернули отломавшийся кусок бетона — труба была старая. Этот кусок рухнул Пригоде на голову. Он еще сам спустился. Внизу потерял сознание. Скорая помощь. Больница. Больше месяца в коме. Все надеялись, что Пригода все-таки выкарабкается. Молились за это, но…

Больно. Человек, который прошел столько сложных восхождений, столько раз бывал в опасных переделках и всегда, вопреки любым обстоятельствам, выходил победителем! Взять хотя бы пик Коммунизма в 1973 году. Новый маршрут по Южной стене. Много дней на горе. На высоте больше 7000 м руководитель восхождения Анатолий Кустовский умирает во сне. А у Пригоды начинается пневмония. Много работал первым — на высоте, в холод, ветер. А ночевали где? В гамаке. Вот и простудился. А что такое на высоте пневмония? По тем временам, когда эффективных лекарств у команд не было, это почти верная скорая смерть. Пригода все-таки смог подняться до вершины (путь вниз возможен был только через нее), а дальше ребята ему помогали спускаться. Те, кто там был, говорили потом — только Юрий Иванович мог выжить в той ситуации. Природой в него была заложена феноменальная, невероятная выживаемость. Был случай, когда на высотных работах (редкий альпинист не подрабатывает с помощью промальпа) он провалился в люк. Тяжелейший перелом руки. Врачи были единодушны: ампутировать! Но наши альпинисты-травматологи Витя Пастух с Лешей Боковым собрали Юрину руку по частям, по осколочкам, как пазлы. Вставили титановую пластину. Пригода поехал в Армению судить соревнования, поскользнулся, упал на руку, согнул пластину… Ребята поправили, рука зажила. Мы после всех этих передряг шутили, что наш Пригода, как петух, которому отрубили голову, а он по двору бегает.

Жизненные силы от Бога в нем были невероятные. На пике Шпиль, помню, уже пролезли стену, вершина рядом, утром передаем по радио наблюдателям: ждите, сейчас сбросим вам рюкзак с лишними веревками, железом… Пригода говорит: пока вы тут собираетесь, готовите кашку, я пройдусь выше. Вот этому тоже, кстати, я у него научился: не теряя времени, размяться заранее, веревочку провесить… Ну Юрий Иванович пошел наверх. Я — на страховке. Склон там уже некрутой, комбинированный — скалы со снежком. И вдруг Пригода вырывает камень, срывается и летит вниз. Мог вместо мешка с веревками 2 км пролететь к подножию стены. Там страховка была на крюке, но ниже. Неизвестно, выдержала бы рывок веревка или нет (нейлоновых у нас тогда еще не было). Но повезло: веревка зацепилась за крошечный, размером с палец, выступ. Пригода повис на этом «пальчике». Отряхнулся, улыбнулся и полез дальше, как ни в чем не бывало.

Что он любил? Любил жизнь. Горы. Своих троих сыновей. Вообще людей любил. И его любили — друзья, ученики, женщины. В Харькове Юрия Ивановича помнят. Каждый год в конце марта — начале апреля у нас на стенде физико-технического института проводятся Всеукраинские соревнования по скалолазанию — Мемориал Пригоды. Приезжают ветераны со всей Украины.

После водных процедур в связке с Пригодой я бывал на Чатыне не раз. На многих маршрутах. Маршрут Болижевского по левой стороне Северной стены Ромба. Маршрут Снесарева — очень популярный. Один из первых маршрутов по центру Северной стены Ромба. Он ходовой — то есть, на нем много лазания. Прекрасный маршрут! Мы с Игорем Свергуном, Мишей Бадыгиным и Максимом Робуком прошли его в 2001 году. Выдалось довольно жаркое лето с сильным таянием снегов. Тогда я впервые видел Ромб сухим. К началу августа, когда шли на гору, наверху все стаяло. Нет, ну не так, чтоб совсем уж. Но не душ, не «вешние воды», а слабые подтеки. По сравнению с обычным состоянием — курорт. Я не уставал удивляться: «Ребята, такого еще не видел. Это не Чатын!». Привык, что там постоянно течет вода.

Самый памятный для меня — маршрут Черносливина по диагонали Северной стены Ромба. В 1984 году мы с Мишей Туркевичем организовали команду альплагеря «Эльбрус» и заявили этот маршрут на первенство СССР. Во время восхождения такая непогода началась — «ховайся!», как в Украине говорят. Но памятен маршрут не разгулом стихии. Журналисты часто спрашивают, что меня больше привлекает в восхождениях — процесс или результат? Процесс, конечно. Но так как цели у нас спортивные, то процесс венчает результат — вершина. А результат невозможен без процесса. Впрочем, знаю случай, когда и процесс был, и результат — мы стали чемпионами Союза. Не было только… вершины! Невероятно, но факт.