Анна Ларионова - Камбоджа, или История одной любви

Ну что, думаю я, – Она сильная девочка, справится. Хотя она изменилась. На мой взгляд этот ее новый образ ей не идет. У нее пропала вера в людей, она стала более замкнутой, хотя и более уверенной, чем была раньше. Но пропала наивность, а вместе с ней и та ребяческая непосредственность, которая так сильно меня раньше привлекала в ней.

Впрочем, возвращаемся к нашему дальнейшему повествованию.

Мы сидим за столом с Анютой. В комнате полумрак, она не хочет включать яркий свет, потому что не хочет чтобы я видела ее лицо. Она говорит:

– Я никогда не верила в любовь. Особенно в любовь с первого взгляда. Ну глупо это как-то, что такое любовь с первого взгляда по своей сути? Она красотка, он красавец, посмотрели, и все? Как это? Более того, будучи довольно циничной по своей сути, я всегда смеялась над одним словом любовь. Ну естественно, замуж я вышла по любви. Но какой любви, давайте таки определимся? Мы с моим мужем были знакомы с первого курса института, вместе учились, сидели за одной партой, потихоньку начали встречаться, дальше больше, и в один прекрасный момент мы поняли, что у нас очень много общего, мы привыкли друг к другу, нам комфортно и интересно друг с другом, ну и после всего этого мы пришли к выводу, что надо узаконить наши отношения, и в 21 год я вышла замуж. В 23 года я родила сына, которому сейчас уже почти 12 лет. Идеальная история идеальных отношений. Мы никогда не ругались, мы жили душа в душу, поженившись на последнем курсе института, мы, будучи студентами, жили на стипендию и иногда на те деньги, которые удавалось заработать моему мужу в свободное от учебы время. Да, приходилось зачастую сидеть на макаронах, мы жили в крошечной однокомнатной квартире, на последнем этаже панельного дома, где зимой было холодно, и мы сидели, закутанные в одеяла, а летом было жарко, потому что крыша нагревалась чудовищно, и разумеется, у нас не было ни кондиционера, ни даже вентилятора. Помнишь наши знаменитые хрущевки? Благо еще хоть туалет с ванной не был совмещен… Потом я родила ребенка, и родители мужа купили нам квартиру. Муж уже работал к тому времени, я отсидела положенные два года в декретном отпуске и устроилась на работу в маленькую сотовую компанию. С годами мы стали получать лучше, сделали ремонт, и в целом являли собой образец счастливой супружеской пары. Ездили каждый год в отпуск, куда-то рядом, потому что по-любому денег не хватало на зарубежные поездки, все делали вместе, были дружны, во всем находили компромисс и в целом, думаю, я была счастлива. Сколько таких как я? Думаю, миллионы более или менее счастливы в браке, но что такое любовь? Относится ли она как то к браку? Или брак – это уже жизнь ставших родными друг другу людей, но любви как таковой уже там нет? Или есть? Я никогда не задумывалась особо об этом. Да и некогда было, приходишь с работы, надо что то приготовить, всех накормить, поболтать, обсудить прошедший день, тем более, и работали в одной и той же компании, все знакомое, все животрепещущее, споры, дискуссии, планы на будующее. Отдыхали вместе, но при этом, никто не ограничивал свободу другого, у каждого были свои друзья, свои компании, и зачастую проводили время отдельно, чтобы не сильно надоедать друг другу. Все было построено на полном доверии, в общем, я могла с уверенностью ответить на вопрос – а счастлива ли ты в браке? – твердое ДА. Поэтому когда я слышала о любви с первого взгляда, мне было смешно, ибо я знала, что счастье – оно не приходит просто так, над ним надо работать, каждый день, каждый час, и только тогда оно будет заслуженным.

Но один день изменил всю мою жизнь.

Что же произошло в тот день, почему по прошествию стольких лет Анюта до сих пор с болью говорит об этом.

Это случилось 4 сентября. Она только проводила свою семью, и как было решено, сын тоже уехал вместе с ее мужем и ее мамой. Она плакала два дня, чувствуя свое полное одиночество и изоляцию. Ни друзья, ни подруги не могли ее утешить. Бесцельно блуждая по комнатам огромной квартиры, она периодически хватала ту или иную вещь, до которой дотрагивался ее сын, прижимала к груди и опять разражалась рыданиями. Ирина подарила Богдану мягкую игрушку – огромную мышь, наверное размером с пол-Богдана. Она обняла ее. Острое чувство одиночества сжало сердце. Стало трудно дышать. «Пройдет» – стучало в висках, – «Все будет хорошо, я их скоро увижу опять». Она вспомнила, что говорят, от сигарет успокаиваешься. Соскочив и умывшись, она понеслась за сигаретами. Раньше она просто баловалась иногда в компании, когда слегка выпьет, тут же она начала курить одну за одной, ожидая облегчения. Легче, увы, не становилось. Слезы текли рекой и казалось, что все в этом мире остановилось.