Олег Корнеев - Всем привет! Или зарубежные впечатления молодого пенсионера ВМФ

Первое, что поразило в городе, это было изобилие клубники, бананов и прочих фруктов в небольших коробочках, продаваемых и на базарчике, и в магазинах. На базарчике сразу же купил за 120 крон годовалой дочке Алёнке красивый свитерок из легендарной исландской овечьей шерсти с национальным орнаментом. Купил сразу, так как думал, что надо действовать, как в СССР: увидел что-то красивое, значит надо хватать без раздумий, так как через 5 минут этого уже может и не быть. После этого купил и маленькие мохеровые варежки за 48 крон (к сожалению, потом выяснилось, что на одну руку). Все это было, конечно, очень дорого и стоило в переводе на наши деньги более 100 рублей (холодильник потом в Архангельске купил за 180 рублей), но очень хотелось привезти что-то оригинальное для дочки. Старик Кошев на это мне потом сказал, что если что и можно здесь покупать, то исландскую шерсть в мотках.

Так как я был спортсменом, то, как завороженный, смотрел на различные разноцветные кроссовки и спортивные костюмы всевозможных известнейших спортивных фирм. Но цены на них были просто какие-то запредельные, как, впрочем, и на все остальное. Тем не менее, Пантелеевна заходила в каждый магазинчик, а так как она английским не владела, то постоянно просила меня зайти и перевести ее вопросы продавцам. В парфюмерном магазине она попросила меня узнать у продавцов, есть ли у них крем от морщин. Я ей ответил, что я по-английски не знаю слово «морщины», тогда она меня оттолкнула и, приблизившись к продавщице, задрала на лбу свою челку и стала хлопать себя по лбу, говоря слово «крем». Продавщица, естественно, была в шоке и ничего не поняла. После этого я сказал Пантелеевне, что больше с ней заходить в магазины не буду.

К концу прогулки я истратил по мелочам 300 из 600 выданных крон и твердо решил, что остаток сдам на судне, чтобы их потом выдали в Мурманске бонами ( специальные чеки, один рубль бона перед специализированными магазинами «Альбатрос» можно было, с риском быть обманутым или арестованным за спекуляцию, продать за 10 советских рублей. Джинсы в «Альбатросе» в то время стоили 8 рублей чеками, в то время как фирменных джинсов в магазинах вообще не продавалось, и их надо было покупать у фарцовщиков за 150—200 рублей) . Одной из моих покупок была бутылочка «Кока-колы», которой в СССР еще не было, а с 1980 года после Олимпиады продавали только «Пепси-колу». «Кока-колу» купил, чтобы по возвращении торжественно выпить ее со своей женой Светой.

Достаточно утомившись в походах по магазинам, пришли обратно на судно к 18 часам. Смотрим, а по причалу катаются по кругу автомашины различных заграничных марок, рассматривая наше судно.

После ужина стали смотреть по телевизору проходящий в это время чемпионат мира по футболу. За иллюминаторами стояла белая ночь, поэтому, когда ложились с моим напарником по вахте мичманом Федором Васильевым спать, то закрыли броняшки ( толстые металлические крышки по диаметру иллюминатора) для создания темноты.

27 июня вышли в город сразу после завтрака в 8:15. Было солнечно, поэтому я к своей «траурной одежде» надел еще и черные очки, но на ноги для разбавления чернухи надел уже белые советские кроссовки, словом, красавец! Пантелеевну с собой не взяли, поэтому шли достаточно быстро. Все магазины были еще закрыты, но нам они особо и не были нужны. За 30 минут мы прошли насквозь город и оказались на окраине, где все оказалось не так празднично. Многие бетонные дома были не окрашены, а часть стен покрыта проржавевшим рифленым железом. Под окнами стояли битые и проржавевшие автомобили. Из одного такого дома вышел пожилой человек, на пиджаке которого явственно были видны заплатки.

Вернулись в центр, где у небольшого озера увидел блондинку, одетую во все белое. Я подошел к ней и, выполняя поручение партии и правительства, предложил ей красочный буклет об Олимпиаде в Москве в 1980 году. Реакция последовала советская, то есть если бы в Ленинграде кто-нибудь подошел ко мне и обратился ко мне на иностранном языке, суя в руки какой-то красочный буклет, то я бы отпрыгнул, что и сделала блондинка. Я был настойчив, и подойдя опять к ней, несколько раз проговорил «It’s present, present for you!». Она наконец-то взяла книжку, и не смотря на нее, желая, видимо, побыстрее от меня отделаться, предложила мне сигарету, на что я гордо ответил, что не курю и откланялся. Так как в дипломате были еще буклеты, то решил больше их никому не предлагать, чтобы не пугать публику, а забрать с собой для продолжения совершенствования английского.