Елена Жукова - Братская любовь

– А снять свое красивое платье ты не хочешь? – удивился Ник. – Не боишься измять?

– Это не платье, это сарафан.

– Ну, сарафан. Какая разница?

– Разница в том, что… Ну, в общем… под сарафан… ничего не надевают. Не могу же я спать голой.

– Голой?! В одном номере с мужчиной?! Какой ужас! – ехидным голосом пропищал Ник. И добавил уже обычным тоном. – Уп-п-с, об этом я как-то не подумал. Погоди, сейчас что-нибудь сообразим. А завтра надо будет пойти на рынок и купить тебе все, что может понадобиться.

– Но у меня все есть, только чемодан укатил вместе с автобусом. Честно говоря, у меня совсем мало денег, и жалко тратить их на обычные вещи. Знаешь, здесь, в Мексике, так много всяких красивых штучек, которые хочется купить… Ну, разные там вышивки, бисер, керамика, маски… Ведь в Москве ничего такого нет, а сюда я, наверное, уже больше никогда не попаду.

– Бисер, вышивки! С тобой не соскучишься, художница! Ей даже спать не в чем, а она про бисер и вышивки… Кстати, шмотки здесь копеечные, если на рынке как следует поторговаться.

Ник откинул крышку своей дорожной сумки, немного порылся в ней и достал вещь немаркого цвета хаки.

– Вот, держи мою майку. Она длинная, сойдет тебе за ночную рубашку. Не бойся, она чистая, я ее еще не надевал. Сейчас я уйду, и ты сможешь переодеться.

– Ник, а у тебя вся одежда такого цвета?

– Нет, почему же? – смутился Ник. – Просто так удобней в путешествии – грязь меньше заметна. Но у меня даже белая есть. Хочешь, белую дам?

– Не надо, – быстро отказалась Маша, – мне нравится хаки.

В майку, даже чистую, накрепко въелся хозяйский дух: уже знакомый волнующий запах мыла и пота.

– Я в ванной переоденусь. Можно мне, пожалуйста, взять зубную пасту?

– Бери, конечно, но второй щетки у меня нет. Ничего, завтра купим. Подумай, что тебе еще будет нужно. Годится? Ну, я пошел?

– Иди. Спокойной ночи, Ник.

– Спокойной ночи, художница.

В ванной Маша с наслаждением смыла с себя пот, пропахший страхом и отчаяньем трудного дня, и натянула на чистое тело футболку. Она внимательно изучила свое отражение в зеркале. Ник словно выдал ей униформу, которая устраняла столь очевидное различие между нею и трио цвета хаки. И теперь, безо всяких отвлекающих деталей, стало особенно заметно Машино сходство с блондинистым Ником. Нет, они не были точной копией друг друга. Взгляд художницы легко находил различия. Но сходство даже не надо было искать – оно было слишком очевидным. Оба – кудрявые блондины с удлиненным овалом лица, серыми глазами и так далее по списку. Словно брат и сестра. «Как это странно!», – подумала Маша.

Выйдя из ванной, она выключила свет и легла в постель. Маше казалось, что она уснет мгновенно, как только коснется подушки. Но, несмотря на усталость, сон не шел. Память прокручивала одну за другой картины сегодняшнего длинного дня. Утренние сборы в гостиничном номере. Погрузка чемоданов в просторное багажное отделение розово-лилового «Мерседеса». Как это было давно, словно в прошлой жизни! Где теперь этот автобус? Где Машин чемодан, в котором без пользы хранится батистовая ночная рубашка, отделанная тонким кружевом? И почему сама Маша сейчас лежит в чужой постели? И не знает, чего ожидать от мужчины, предложившего ей эту самую постель?

Бойтесь данайцев, дары приносящих… А стоит ли бояться? После позорного фиаско единственного в жизни романа, Маша жила в полном воздержании. Уже два года. Разве она не могла бы позволить себе маленькое эротическое приключение? Секс, но только не «услуга за услугу», а взаимное удовольствие. Маша представила себе прекрасное тело Ника. Разве ей не хотелось бы попробовать наощупь упругую плотность мышц? Так ослепший Микеланджело ласкал рельефы Бельведерского торса. Разве не приятно было бы зарыться пальцами в кудрявых волосах? Почему она не может вести себя как взрослая женщина, не боящейся своих желаний?

Примерно через час открылась и снова закрылась балконная дверь. Маша сделала вид, что спит. Даже задышала, как спящие – громче и ровнее, хотя сердце ее выбивало частую барабанную дробь. Ник подошел к Машиной постели и застыл на несколько секунд, показавшихся бесконечно длинными. О чем он думал? Чего хотел? Он стоял, прислушиваясь к дыханию, и, возможно, даже понимал, что Маша не спит, а притворяется. Но, так или иначе, к облегчению или разочарованию, Ник ее не окликнул.

Тихо скрипнула под весом мужского тела кровать. Маша слышала, как Ник несколько раз перевернулся, подбирая на ощупь комфортную позу. Вздохнул раз и другой. Казалось, что к этим звукам Маша будет прислушиваться до самого утра. Но неожиданно для себя она быстро заснула глубоким беспредметным сном.