Ольга Чернова - Солёный запах моря. Цикл «Принцесса Эйр'бендера». Книга 1

– Читала, – заволновалась я, прошмыгнув на кухню.

«Надеюсь, Жозеф не расскажет про шрам».

Пока я возилась на кухне, продлевая своё одиночество, боялась лишних и неуместных вопросов и поэтому уже думала, куда мне понадобиться уйти, после того как вынесу чай, как вдруг зашла Анис.

– Почти готово, – сказала я, – сейчас всё принесу.

– Помоги моему сыну, – произнесла она, пристально наблюдая за моей реакцией.

– Я не понимаю, – специально не смотрела на неё я.

– Жозеф рассказал про рану на плече.

Я резко взглянула на хозяина дома, который молча стоял в дверях.

– Прости, – растерянно и тихо произнёс он.

– Это лекарства, я не понимаю, что вы от меня хотите, – настаивала я.

– Мой сын болен на протяжении всей жизни. О нём некому позаботиться, кроме меня. А я уже не так сильна, как раньше.

– Вы хотите, чтобы я стала сиделкой для Мигизи? – Уходила от разговора я.

– Я слышала, что у императора-целителя есть дочь, примерно твоего возраста.

– Вы меня с кем-то путаете, – говорила я, не поднимая глаз, раскладывая трясущимися руками стаканы по подносу, – я просто прочитала в книге про эту страну, больше ничего не знаю.

– Анис, ты ошиблась, – вмешался Жозеф, – пойдём на воздух.

– Нет! Нет, Жозеф, – повысила она голос, – это она. Она его дочь, дочь императора, руки которого обладают целительной силой.

– Ты бредишь, – нервно засмеялся мужчина, и, взяв за локоть женщину, потянул на улицу.

– Отпусти! – Выходя из себя, говорила Анис и, подбежав ко мне, взяла мои руки, – хочешь, я буду умолять.

Я не знала, куда себя деть и как вести в таких случаях. Я прислонилась спиной к шкафу, щеки, как всегда, налились краской, и я заволновалась, так что на лбу появилась испарина.

– Не надо, пожалуйста, – тихо произнесла я.

– Анис, – подошёл Жозеф, бросая растерянный взгляд то на меня, то на женщину.

– Ради сына я буду умолять, – её глаза наполнялись слезами, – в этом году нам уже отказали, а ждать ещё год у меня нет больше сил. Да и где гарантии, что в следующем году дадут квоту.

– Вы меня путаете, – я была не уверена в своих способностях и думала, что первые шаги я сделаю под присмотром отца, но никак не одна.

– Анис, пойдём, – силой потянул её Жозеф, – ты перепутала, у тебя срыв, ты в отчаянии.

Женщина отпустила мои руки и молча пошла к выходу. Я отвернулась и дрожащими руками налила воду в стакан, расплескав её по столу, и выпила. В голове у меня крутились мысли: «Неужели я так начну свой путь? Пасуя перед первой же трудностью. Я же не слабая. Великая сила во мне».

– Мадам Анис, – вышла я на улицу, когда Жозеф уже провожал гостей, – я попробую.

– Спасибо, – подбежала она.

– Только я не уверена в результате, я никогда этого не делала. Только видела и читала в книгах.

Жозеф посмотрел на меня:

– Что тут происходит? – На выдохе спросил он.

– Разденьте и положите его на лужайке, – собиралась с мыслями я.

– Да, сейчас, – засуетилась женщина, – Жозеф, помоги, – крикнула она.

– Что бы вы не увидели, не выходите дальше своего крыльца. Обещайте, – я пристально посмотрела на Жозефа и замолчала, ожидая ответа.

– Хорошо, ваши глаза, – еле слышно произнёс он.

Волнение и страх охватили меня. Меня потрясывало от возложенной ответственности. Но я старалась выглядеть уверенной и невозмутимой.

Руки и ноги парень подгибал под себя. Было видно, что они его не слушаются.

– Спастическая диплегия? – Спросила я Анис.

– Да, – взволнованно кивнула она.

– Я сразу поняла, – монотонно сказала я, сосредотачиваясь на процессе. – Теперь целуйте руку в знак согласия и доверия. Будет жечь, как раскаленный прут, не отпускайте, терпите, потом прикладывайте её к своему лбу. Я забираю часть вашей энергии. И держите себя в руках. Ни в коем случае не подходите и не прерывайте меня.

Женщина покорно кивнула и проделала ритуал. Я подошла к индейцу и тихонько шепнула:

– Мигизи, будет невыносимо больно, постарайся не кричать громко, ради твоей матери, которая за нами сейчас наблюдает.

Я прикоснулась к правой ноге. Мда, мышечная проводимость ни к чёрту. Я медленно вела от кончиков пальцев к тазу. Клеточка за клеточкой перестраивая, восстанавливая ткани. Молодой человек весь покрылся испариной, но не издавал ни звука. Потом левая нога, таз, живот, грудная клетка, руки. Самое сложное оставалось напоследок – позвоночник. От него все проблемы. Я поднапряглась и перевернула парня на бок.

– Терпи, друг, – говорила я ему, – ты очень силён духом, осталось немного.