Дмитрий Иглинский - Дэрриан 2. Смертельное лекарство

Свои бескровными намерения они обозначили тем, что положили все принесенные с собой вещи на землю, отошли от них на несколько шагов, подняв перед собой пустые руки.

«Видите, у нас нет ничего, чтобы причинить вам вред» – как бы говорил их жест.

Затем от группы моряков отделился один из них, продолжая держать перед собой пустые руки, он направился к аборигенам.

Вождь племени велел своим охотникам опустить оружие, но быть начеку, сам же пошел навстречу чужаку.

Вскоре два лидера уже смеялись шуткам друг друга, приглашая всех остальных присоединиться к общению.

– Мы, – рассказывал старший из чужаков, – отважные мореплаватели, занимаемся тем, что бороздим моря в поисках новых земель, и новых друзей, живущих на них.

– Какие же были наивные мои предки! – сокрушался Диик, воздевая руки к небу, – Знали бы они, насколько бессовестные, двуличные лгуны в тот день напросились к ним в друзья! Я уверен, что тогда бы они гнали их вон, как презренных «сакал у лов», (местное животное, внешностью и повадками напоминающее шакала) ! Вместо этого они пригласили чужаков в свои шатры, тогда мы еще не строили хаманов, как дорогих гостей усадили их на почетные места, делили с ними пищу, а по ночам – кров!

Очень быстро чужаки обратили внимание на то, что ингенуиты пропитывают свои факелы жидкостью, которую называют «нефа». (Позже Дэрриан выяснил, что это какое-то подобие нефти).

– Что это у вас? – один из гостей указал на кувшин с собранной нефой.

Наивный дикарь тут же поведал гостю о том, что в их лесах есть места, где эта слегка тягучая, когда ее переливаешь, маслянистая и черная, словно сама тьма, жидкость выходит на поверхность. Рассказывал простачок абориген о ней с восторженным блеском в глазах – подумать только, стоит подержать в ней факел с макушкой, обмотанной высохшими водорослями, и срок его службы удлиняется в несколько раз.

– Эти водоросли, которые мы собираем в болоте, особые, – говорил он, – высыхая, они и сами способны долго гореть. А уж нефа, так вообще настоящее сокровище нашей земли, – закончил он свой рассказ.

– Ты даже не представляешь себе, какое это дорогое сокровище, дружище! – поддержал его гость, глаза которого тоже заблестели.

Вот только не поняли тогда мои предки, что блеск тот вызван был не бескорыстными восторженными чувствами. Алчность зажгла огонь во взгляде гостя, жажда наживы в тот момент обуяла чужака, желание скорей собрать как можно больше той нефы.

Как позже выяснилось хотминциносы эту нефу, на родном континенте, прекрасно знали, причем уже давно. Вот только, к моменту знакомства с ингенуитами, они почти всю ее из своих недр выкачали, переработали, да сожгли в разных машинах.

Другим предметом интереса, который вскоре обнаружили хотминциносы на земле ингенуитов, стала разбросанная по поверхности земли кусками руда, а то и вовсе относительно чистые слитки некоторых металлов.

Ингенуиты и сами подбирали блестящие белые и красноватые кусочки, обладающие хорошей ковкостью, разбросанные по берегам и в руслах мелководных участков рек. Наиболее твердые и небольшие из них шли на наконечники для стрел, копий. Из тех, что покрупней делались ножи. Более мягкие слитки шли на утварь и украшения.

Вскоре гости отправились дальше в моря, а через некоторое время вернулись и обратились к ингенуитам с просьбой поделиться с ними нефой и слитками. Аборигены не были против того, чтобы гости подбирали, оставляя себе то, что лежит на поверхности, только те очень скоро захотели гораздо большего.

Едва заручившись согласием ингенуитов брать то, что разбросано под ногами, хотминциносы начали исследовать ближайшие к месту первой высадки их моряков территории. Тем временем количество стоящих на якорях кораблей все увеличивалось. С них бесконечным потоком прибывали на континент все новые чужаки, которые очень быстро развили бурную деятельность. На еще совсем недавно пустынной прибрежной территории возник и стремительно разрастался поселок.

Заинтригованные и настороженные беспардонной активностью хотминциносов ингенуиты наблюдали, как всего за несколько дней на их исконной земле вероломно были выстроены первые хаманы.

Впрочем, в остальном, гости тогда вели себя еще вполне дружелюбно – рассказывали аборигенам, что можно не кочевать вслед за постоянно перемещающимися стадами животных, на которых они охотились, а осесть на одном месте и завести домашнюю скотину. Еще они поведали местным о земледелии и культурных растениях, дающих большой урожай. После ближайших Холодов, так уж получилось, что год у ингенуитов, как и у арьяли, разделен на пять сезонов с такими же названиями, на Копинаву хлынула очередная волна переселенцев, которые принялись вырубать примыкающие к недавно возникшему поселку леса. На расчищенных территориях строились новые хаманы, засевались поля привезенными с родины хотминциносов семенами.