Василий Арсеньев - Исход. Свет в конце тоннеля

Там, в покоях, Кай нашел сосуд с молочным напитком, придающим силы. Однако он так и не притронулся к этому напитку, а только лег на пол и уставился в потолок, который тотчас потемнел и стал как черная бездна, где один за другим зажигались яркие мерцающие огоньки. Вскоре взору Кая предстала вся карта неба, усыпанного мириадами звезд. Это было именно то, что он видел всякий раз, когда засыпал. Однако на сей раз ему спать совсем не хотелось. Образ Хранителя, лежащего в Аркаиме на обратной стороне Луны, по-прежнему, стоял перед мысленным взором, не давая ему покоя. Он бы и рад был не думать о нем, но не мог. И гнал его от себя как наваждение, хотя он возвращался и будоражил его ум снова и снова.

– Кто тот человек? Христос?! А как же Иешуа?

Он вспомнил мальчика, который явился из луча Эры: с темными волосами и, как угольки, глазами, стройного и худого, одетого в длинную почти до пола рубаху из светлой материи. То была первая встреча с тем, кто вырастет и повзрослеет на его глазах, с тем, кого он полюбил как своего сына…

Он слышал свой собственный голос: «Так кто же он?» И ответ Энси Первого: «Он – Избранный!»

Слова главного жреца Кай никогда не подвергал сомнению и до сих пор лишь убеждался в их правоте. Однако теперь произошло то, что поколебало его уверенность. И он всячески пытался найти разумное объяснение увиденному на Луне. Объяснение, что укрепило бы в нем веру в того Иешуа, которого он знал и любил. Но, увы, он не находил такого объяснения…

Он пролежал, не смыкая глаз до самого утра, и лишь когда на «небе» стали гаснуть звезды, с надеждой подумал о том, что на совете Конгрегации непременно получит ответы на все свои вопросы и на главный из них: «Кто лежит в лунном Аркаиме?»

– Этому должно быть объяснение! – сказал Кай, поднимаясь на ноги. – Иначе быть не может.

***

В то утро обитель напоминала огромный муравейник, который с первыми лучами искусственного солнца пришел в движение. Кай находился в общем потоке, который преодолевал иллюзорные преграды, называемые Арками, чтобы, в конце концов, достичь зала заседаний Конгрегации. Этот зал был столь велик, что вмещал больше тысячи человек. Все занимали свои места, которые рядами сбегали вниз – к ораторской трибуне. Акустика в этом полукруглом, напоминающем античный театр помещении была столь впечатляюща, что не только произнесенное кем-то слово, но даже самые потаенные мысли здесь нельзя было утаить от чужого слуха.

Кай в этом зале бывал неоднократно. И всякий раз испытывал волнение, перед тем как предстать перед взорами тысячи старейшин. Однако он неизменно преодолевал себя и держался более чем достойно, когда выступал с докладом. Теперь он сразу почувствовал: что-то изменилось. В глазах советников Конгрегации, с которыми он встречался взглядом, больше не было прежней теплоты. Одни из них хмурились, многие косились на него, как на чужака, или отворачивались. Но и те, и другие одинаково умели прятать свои мысли, а потому Кай, чувствуя, что им недовольны, не мог понять причины этого. Он старался вести себя как прежде, но ему с трудом удавалось сдерживать свои мысли и эмоции.

Кай спустился по ступеням к подножию амфитеатра, который пестрел обнаженными телами тысячи серых существ, и сел на первом ряду, где обычно располагались несколько докладчиков. Однако на сей раз этот ряд пустовал: он был здесь совсем один.

На несколько мгновений в зале заседаний воцарилась полная тишина, – у Кая застонало сердце в груди, томимое недобрым предчувствием, – пока, наконец, не появился тот, кого все ждали – председатель Священной конгрегации. Он не стал спускаться к подножию амфитеатра и не занял какого-либо места в рядах, а, по своему обыкновению, остался вблизи Арки у входа в зал, где сел на первую самую высокую ступень и мысленно призвал всех к заслушиванию доклада.

Тогда Кай поднялся со своего места и вышел на сцену, так что на него тотчас уставились тысячи огромных черных глаз. Наклоном головы он приветствовал всех собравшихся в зале и поведал им о делах на дальних рубежах Солнечной системы.

– Наши люди на Плутоне страдают – эта маленькая планета испытывает большие трудности, связанные с недостатком ресурсов. Все, с кем я общался, говорили мне об этом. И в их глазах, – даже не в мыслях, – я читал одно и то же желание – обрести новый дом с лучшими условиями для жизни. Теперь, когда Земля усмирена, полагаю…

Кай не успел докончить свою мысль, председатель Совета перебил его, подав сверху знак рукой.