Игорь Александрович - Поезд в новую жизнь

В итоге в дорогу все же получились два набитых под завязку больших чемодана. В «мечту оккупанта» утрамбовал все армейские вещи, обувь, все то что не надо прямо сию минуту, с таким расчётом, что б в этот чемодан вообще не залезать до места назначения. В тот что чуть поменьше уложил белье, гражданку, документы, спортивный костюм, – то что может и в дороге пригодится. Чемоданы получились неподъемные. Здоровые. Килограмм по 20, или даже больше. Я еле их тащил. Отец посмеивался в усы и успокаивал, мол не переживай, не на себе же везти, поезд везет. А на вокзале, говорит, возьми носильщика, если у тебя сил нет. Ага, носильщика… Я так и представил, как в каком-нибудь гарнизоне, на Богом забытом полустанке, выстроенных в ряд носильщиков, которые меня дожидаются, что б донести мои чемоданы. А мама хотела ещё дать мне сумку с едой.

– Ну мама! – возмущался я. – Как же я её тащить буду? У меня же не десять рук.

– Ничего, – убеждала меня мама, – в вагон сумку я тебе помогу донести, а пока до Челябинска доедешь все съешь и она легкая будет…

Как мама ни уговаривала, я был категоричен: не возьму и все. Как буду питаться? Знаю сам как, большой уже. А ещё она хотела дать мне пакет с постельным бельем. Мол дадут общежитие, а на чем спать будешь? Не передать сколько нервов стоили мне эти сборы в дорогу. В конце-концов мама сдалась и махнула на все рукой: собирайся как хочешь, тебе жить.

Лежал я на полке, смотрел на чемоданы и представлял, как с ними я буду мучиться по вокзалам. Да ещё в кассу, за билетами стоять… если чемоданы в стороне поставить, то украсть могут, а с собой в очередь не возьмешь, в очередях народу вон сколько… в автоматическую камеру хранения они не влезут, только в простую, если будет… А родители дома наверное уже спать собираются. Дождик звенит жестью подоконника на лоджии. Мокрый орех под окном машет ещё не опавшими редкими орехами на ветвях…

Вагон убаюкивал нежно покачиваясь на ходу, преодолевая непонятно какие ухабы. Поезд целеустремленно поглощал километры пути к моему пока ещё неопределенному, но явно светлому будущему.

Утро разбудило меня ярким солнечным светом и уютным позвякиванием чайных ложек в стаканах. Дождя, хмари, низкой облачности не было и в помине. За окнами поезда лежал снег. «Так вот, – подумал я. – в Кисловодске тепло. Ну может дождик. Дома завтракают наверное. А тут уже зима!». Вчерашней ностальгии и грусти уже не было. Ну и хорошо!

– Доброе утро! – я свесил голову с полки.

– Доброе…, – в разнобой поздоровались попутчики. Бабка с внучкой завтракали. Дедок изучал газету помешивая сахар в стакане чая. Что ж пора вставать. Быстро умывшись я, подстраиваясь под качки вагона, принес стакан чая.

– Разрешите я тут с краешку…

– Присаживайся, не спрашивай! – приветливо заговорила бабка освобождая мне часть стола. – Угощайся вот, не стесняйся… – бабка придвинула ко мне раскрытый пакет с вареной курицей, хлеб, яйца. Самая ходовая вагонно-поездная еда. Интересно, как она это все наготовила, если была в санатории?

– Нет, спасибо, – отказался я.

– А что так? – стала настаивать бабка, – али не нравится что?

– Нет, все в порядке, просто не голоден, – отбивался я. – Только проснулся же…

– Правильно, – поддержал меня старичок. – сейчас же Котельниково будет! – сказал так, как будто все вокруг знают, это Котельниково. – Там уж закупится!

– А что Котельниково? – спросила старуха. Внучка оторвалась от кроссворда.

– Как это что? – мужичек отложил свою газету. – Да в Союзе нет больше такой станции! Даже Слюдянка и то ерунда, по сравнению с Котельниково. Вот приедем сами увидите!

– А что Слюдянка? – повторилась бабка.

– Э-э-э… – старичок помолчал собираясь с мыслями, – видите ли Наталья Федоровна…

«Оказывается они уже познакомились»,– подумал я.

– Страна у нас большая. И по всей стране проложены рельсы, ходят поезда, ездят люди, – начал из далека старичок. – И станций очень много. Некоторые станции славятся своей историей. Другие архитектурой. А есть ещё станции которые славятся едой.

– Едой? – переспросил я.

– Ну да, едой. Не на всех станциях едой торгуют, но есть и такие. Тебя как зовут? – спросил меня старичок.

– Игорь.

– А меня Николай Степанович. – представился мужичок-старичок. – Пассажирам же кушать в дороге хочется, вот местные и подрабатывают. Выносят к поездам свою стряпню. И пассажирам хорошо, и местным заработок. Не на всех конечно станциях, потому, что милиция гоняет, а на некоторых.